Люди на болоте: поможет ли сохранить этот статус полешуков новый закон об охране болот

Уже совсем скоро ожидается принятие Закона Республики Беларусь «Об охране и использовании болот (торфяников)». О чём он и какова его роль — в материале Андрея Абрамчука.

Документ разрабатывали более года. Для разработки документа даже была создана межведомственная рабочая группа с участием представителей госорганов, научных учреждений и общественных организаций. Однако замечания и предложения общественных организаций учитывались мало, либо не учитывались вовсе. Все попытки включить в Закон пункты, которые могли бы кардинально улучшить ситуацию с торфяниками в нашей стране, были отклонены. Например, не учтено предложение НГО научно обоснованное еще во времена Советского Союза — запретить распашки торфяников. Отклонено предложение о запрете кошения на естественных осоковых не зарастающих (тростником, кустарником) болотах. Отклонены были и предложения включить в Закон критерии отнесения болот к природоохранному фонду.

Собственно, оценить эффект от принятия данного документа для наших болот, по крайней мере на ближайшие 10 лет можно одним абзацем. Достаточно процитировать пункт 3 статьи 49, и на этом можно закончить эту публикацию. Поэтому, для ленивых, сразу скажу — начните читать эту публикацию с конца и получите ответ на поставленный в резюме к статье вопрос. Для тех же, кто хотел бы погрузиться глубже в содержание закона, предлагаю читать все по порядку.

Начнем с высказывания научного сотрудника НПЦ по биоресурсам Михаила Максименкова: «Ожидается, что законопроект будет принят в июне-июле 2019 года, он станет главной охранной грамотой и запретит торфодобычу на всех естественных, ненарушенных болотах, даже на тех, что находятся за пределами особо охраняемых природных территорий…» (Цитируется по: https://bahna.land/ru/bolota/okhrannaya-gramota-dlya-bolot-chego-zhdat-ot-zakona-o-torfyanikakh)

Каким же образом закон запретит торфодобычу на всех естественных, ненарушенных болотах? Обратимся к закону. Пункт 2 Статьи 26 «Направления использования болот (торфяников) в хозяйственной и иной деятельности» действительно гласит: естественные болота должны сохраняться в естественном ненарушенном состоянии. Однако, к сожалению, в Законе не прописаны реальные механизмы, обеспечивающие сохранение болот в естественном ненарушенном состоянии. Без четко регламентированных механизмов, обеспечивающих это сохранение, подобные декларации не более, чем пожелание. При этом тут же уточняется, что допускается ограниченное использование естественных болот для осуществления отдельных видов хозяйственной и иной деятельности (экологического туризма, сбора, заготовки дикорастущих растений и (или) их частей, ведения охотничьего хозяйства и охоты и др.). В данном случае настораживает формулировка «…допускается ограниченное использование естественных болот для осуществления отдельных видов хозяйственной и иной деятельности…». Непосредственно в статье, в качестве примеров указаны так называемые «мягкие» виды деятельности. Однако фраза в конце «…и др.» позволяет включить сюда все, что угодно. А как показывает практика, у нас в стране и строительство каналов, и дорог через болото можно обосновать как виды деятельности, не причиняющие вред болотным экологическим системам. Недавние строительства на Ольманах и Морочно — яркие тому примеры!

К сожалению, сама по себе формулировка Статьи 26 – «Естественные болота должны сохраняться в естественном, ненарушенном состоянии», — не более чем декларация и без точно прописанных механизмов, которые отсутствуют в данном Законе, не обеспечит сохранения болот.

Вернемся еще раз к содержанию Статьи 26, в которой задекларировано – «Естественные болота должны сохраняться в естественном, ненарушенном состоянии». При этом статья 38 разрешает кошение болотной растительности на естественных НЕ ЗАРАСТАЮЩИХ осоковых болотах (без кустарников и тростника).  Хотя механическое кошение само по себе ведет к изменению болотной растительности, влияет на химические и физические свойства торфа (со всеми последствиями) и должно применяться с большой осторожностью лишь на нарушенных болотах. Таким образом, механическое кошение в соответствии с пунктом 14 Статьи 1, может квалифицироваться как «нарушение естественных болот». Какое может быть кошение на естественных осоковых не зарастающих (тростником, кустарником) болотах? Это же нонсенс!

По мнению авторов закона, превращение естественного болота в регулярно прокашиваемые сельхозугодья – это и есть механизм охраны?

Целый ряд статей прописывает распределение болот (торфяников) по направлениям использования в хозяйственной и иной деятельности. В частности, статьи 27 и 28. В пункте 3 Статьи 27 указывается, что «в природоохранный фонд включаются болота, подлежащие особой и (или) специальной охране». Это значит, что если болото не имеет статуса ООПТ или природной территории, подлежащей специальной охране, то оно не может быть включено в природоохранный фонд. Зато такое болото (даже самое естественное) вполне может быть включено в любой другой фонд (например, разрабатываемый или земельный). То есть, прежде чем у болота появится шанс попасть в природоохранный фонд, оно должно получить природоохранный статус! Логично. И Закон о болотах здесь ни при чем. Ведь в настоящее время и так существуют механизмы придания природоохранного статуса болотам. В частности, ТКП по типичным и редким биотопам и ландшафтам, создание ООПТ и др. В данном контексте новый Закон, ничего нового не привносит в охрану болот. И утверждение Михаила Максименкова о том, что «…Можно больше не делать паспортизацию, хотя мы и подготовили в рамках нашей проектной деятельности охранные обязательства для 40 000 га водно-болотных угодий…», не имеет никаких оснований. Остается надеяться, что задекларированные охранные обязательства для 40 000 га водно-болотных угодий реально существуют и эти территории получат реальный охранный статус!

В соответствии с новым Законом отнесение болот к природоохранному фонду невозможно без предварительного придания им природоохранного статуса в соответствии с действующим законодательством. Какие новые возможности охраны в таком случае создает новый Закон?

В обсуждаемом законе Статья 30 регламентирует «Режим охраны и использования естественных болот и их гидрологических буферных зон». В этой статье прописаны ограничения и запреты для естественных болот. В пункте 1 этой статьи указывается, что все естественные болота подлежат особой и (или) специальной охране в соответствии с требованиями законодательства об охране окружающей среды и настоящего Закона. Однако в законе нет порядка и механизмов придания болоту статуса «естественного болота» или процедуры обеспечения болоту особой или специальной охраны (кроме тех, которые уже существуют, в соответствии с действующим законодательством). Опять не более, чем декларация!

Закон определяет естественные болота как «болота, не нарушенные или незначительно нарушенные хозяйственной и иной деятельностью, на которых не произошли существенные изменения их естественного состояния и которые характеризуются наличием процессов торфообразования и торфонакопления, произрастающей болотной растительностью на площади не менее 70 процентов от всей площади болота, а также естественным гидрологическим режимом». Это значит, что наличие каналов на болоте, либо осушение части болота (то есть нарушение естесвенного гидрологического режима), не зависимо от того, в каком состоянии находится его неосушенная часть, исключает это болото из естественных болот. При этом Закон гласит, что если на болоте проведены работы по их восстановлению, то независимо от результата, болото приравнивается к естественным.

В соответствии с данным определением абсолютное большинство крупных болот нельзя назвать естественными, а значит действие Статьи 30 на них не распространяется?

Логично предположить, хоть об этом напрямую в законе не сказано, что болота с нарушенным гидрологическим режимом относятся к нарушенным болотам. В тоже время, в Статье 25 «Типы болот, категории болот (торфяников)» есть только три категории болот: естественные болота, торфяные месторождения, осушенные земли с торфяными почвами. Такая категория болот как нарушенные болота отсутствует. Значит ли это, что все нарушенные болота (независимо от степени нарушенности) относятся к торфяным месторождениям или осушенным землям с торфяными почвами?

Если на болоте проводились работы по восстановлению, то согласно новому закону болото приравнивается к естественным. При этом в Беларуси преимущественно проводятся работы по повторному заболачиванию (Гричино-Сторобинское, Докудовское), что на практике означает чаще всего создание водоема на месте осушенного болота. Напоминать естественное болото такие водоемы возможно будут через сотни, а то и тысячи лет!

В Cтатье 3 «Основные принципы охраны и использования болот (торфяников)» указывается среди прочего, что добыча торфа осуществляется только на нарушенных болотах. А Статья 27 «Распределение болот (торфяников) по направлениям использования в хозяйственной и иной деятельности» позволяет включать в разрабатываемый фонд торфяные месторождения (их участки) на нарушенных болотах.

Фактически, в разрабатываемый фонд может быть включено любое болото, где есть хотя бы один канал вблизи либо на части которого есть осушенные земли или ведется торфодобыча.

Еще одна важная Статья 31 «Порядок установления и закрепления границ болот (торфяников), гидрологических буферных зон естественных болот». В этой статье указывается что Границы болот (торфяников), гидрологических буферных зон естественных болот устанавливаются решениями областных исполнительных комитетов по представлениям областных комитетов природных ресурсов и охраны окружающей среды, согласованным с Национальной академией наук Беларуси.

Пока не принято решение областного исполнительного комитета, в котором указаны границы каждого конкретного болота, запреты и ограничения статьи 30 невозможно применять. А значит и эта статья, при полном отсутствии правоприменительной практики по ней, не более, чем декларация.

И вот наконец мы добрались до конца закона, до анонсированной уже Статьи 49 «Переходные положения». Наибольший интерес, по моему мнению, представляет часть 3 этой статьи. Процитирую ее полностью: «После вступления в силу настоящего Закона «Стратегия сохранения и рационального (устойчивого) использования торфяников и схема распределения торфяников по направлениям использования на период до 2030 года», утвержденные постановлением Совета Министров Республики Беларусь от 30 декабря 2015 г. № 1111 «О некоторых вопросах в области сохранения и рационального (устойчивого) использования торфяников», продолжают действовать в период по 31 декабря 2030 года и не подлежат приведению в соответствие с настоящим Законом». Нужны ли еще здесь комментарии? Пожалуй, только один. После вступления в силу настоящего проекта Закона он никоим образом не повлияет на сохранение болот как минимум ближайшие 10 лет! Те болота, которые отданы на заклание торфодобытчикам так и останутся в разрабатываемом фонде. А среди них немало ценных с природоохранной точки зрения болот лишь незначительно нарушенных. Это, например, верховые и переходные болота Скураты, Чистец, Чертово-Трушевка, а также болото Бель и пойма реки Свядица, пойма реки Чернец (участок болота Долгое), часть поймы Дитвы (месторождение Поречанское) и поймы Птичи (месторождение Кобыличи) и др.

После внимательного прочтения проекта Закона о болотах остается подытожить, что сам по себе Закон не вносит никаких новых реальных механизмов сохранения болот. Как и прежде, сохранение естественных болот возможно только в границах ООПТ или через передачу под охрану редких или типичные биотопов и ландшафтов.

После вступления в силу настоящего проекта Закона он никоим образом не повлияет на сохранение болот как минимум ближайшие 10 лет!

Андрей Абрамчук, brestnatura.org