Отсидевший в изоляторе художник нарисовал эпизоды тюремной жизни

“Жодинский пленер” – так назвал художник Владислав Стальмахов серию своих тюремных творений.

“Сначала нас везли в тесном “стакане” автозака, затем РОВД Ленинский, там, в принципе, все было не плохо. Было видно, что это все их достало, и типа они все понимают, но ничего сделать не могут… Привезли парня, его жестко побили и отметили краской… Он, как и другие, держался достойно, в Жодино жестили на приемке, особенно трудно было молодым… ЖЫВЕ БЕЛАРУСЬ!”, – написал в своем фэйсбук Владислав Стальмахов.

Художник сообщил, что свои рисунки он делал не в изоляторе – там не дали ручку и бумагу. Потому рисовал по памяти.

Тюремное искусство существует столько, сколько люди попадают в заточение. Очень много рисунков, рассказов, повестей появилось во время массовых репрессий и ссылок в Сибирь в советское время. Массовость наказаний за участие в протестах в Беларуси в 2020 неизбежно отразится и на искусстве, являющимся отражением нашей жизни.

Чего стоит, например, уже ставший знаменитым плакат желтой звезды с надписью 23.34 от известного художника Владимира Цеслера. Некогда в Германии времен нацистского расизма желтой звездой обозначали евреев. Цеслер же приводит аналогию со статьей 23.34 КоАП РБ, которая устанавливает наказание за нарушение закона о массовых мероприятиях.

Некоторые виды тюремного искусства, как рисование или надписи на стенах камер, не меняются веками – “здесь был…”.

Рассказывал “Першаму Рэгіёну” один брестский литератор:

“Сцены страшныя, наляпана крутой цэментнай гушчы, усё пашэрганае. Надпісы. Нейкія чачэнцы. 2017 год – нейкі “Джур Максим Малорита”. Ёсць і свяжэйшыя, пазнавальныя. “Инна Постолюк Восток Каменец 23.10.20.” “Гнаук Елена 23.10.”

Вероятно, это “отметилась” известная брестская пенсионерка Елена Гнаук, которую отправляли на сутки несколько раз за участие в протестах.

Как это ни печально, но “обогащается” в заключении и литература.

В современной Беларуси вышло уже много произведений политических заключенных. Например, в Брестской области в свое время за протесты на “химии” под Пружанами сидел известный политик Павел Северинец (к слову, он и сейчас с лета сидит в СИЗО). В Куплине возле Пружан он и написал книгу “Беларуская глыбіня”. А до этого на “химии” в Витебской области писал “Лісты з лесу”.

Писал стихи в заключении на сутках в Дрогичине брестский архитектор, поэт Виктор Бобрук. Одно из произведений ранее публиковал “Першы Рэгіён” в большом интервью с ним:

Нары. Камера. Мыши. С перловкою миска.
Чувств и мыслей сумбур передать не берусь.
Передача с небес. В шоколадке записка:
«Вам, от жителей Бреста. Жыве Беларусь».

Юрист избирательной кампании Бабарико Максим Знак, который находится в СИЗО, присылал стихотворение в письме:

Бульба
Яны думалі – нас пахавалі…
А мы бульба! Як нас пахаваць?
Мы зялёным зямлю прабівалі,
Спрабавалі да неба дастаць.
Яны рэзалі нас на кавалкі,
Але кожны прарваўся наверх.
Стала болей нас! Неспадзяванка!
Вось! Трымайце яшчэ адзін мех!
Яны ў цемры мяхі пакідалі,
Яны думалі – гэта адказ,
Але мы прарасталі ў падвале,
Мы — жывыя! Не знішчыце нас!