«Идет захват контрабандистскими структурами всей экономики Беларуси»

— Что имеет в виду министр экономики Червяков, когда говорит, что Беларусь находится в состоянии системных трансформаций? — задается вопросом в своей передаче Экономика здравого смысла Ярослав Романчук. — Когда я слышу «системные трансформации», сразу видится, что вот был Госплан, а становится рыночная экономика.

Но на самом деле все не так, уверен экономист. Он обращает внимание, что министр, говоря о том, что белорусская экономика находится в устойчивом состоянии, подразумевает, что наши крупнейшие предприятия МАЗ, БелАЗ, тракторный завод обеспечены заказами на 3-4 месяца вперед.

— 3-4 месяца, друзья, это очень мало, — замечает Романчук. — К тому же Червяков ничего не сказал о том, а обеспечены ли эти предприятия всем необходимым, чтобы эти заказы выполнить? Комплектующее, сырье, электроника… В замене европейских, американских, японских, южнокорейских компонентов китайскими системной трансформацией не пахнет. Да, звучит громко. Представьте: сидит Головченко, Червяков, правительство и говорит Лукашенко: «Мы занимаемся системными трансформациями!»

Системные трансформации — это когда есть одна система подхода, но она не устраивает, потому что плохо работает, имеет низкую производительность, и для того, чтобы улучшить ситуацию, делается другая, поясняет экономист.

— А когда идет замена качественных компонентов, качественных поставщиков, качественных денег и ресурсов другими, менее качественными, совковыми — это не системная трансформация, это скорее дауншифтинг, это деградация белорусской промышленности и белорусской экономики, — уверен Ярослав Романчук. — Но у нас властями это подается, как нечто крайне необходимое и позитивное.

Эксперт обращает внимание, что в рамках этой «системной трансформации» белорусов решили «порадовать» изменениями в Закон о государственно-частном партнерстве.

— Это когда большие государственные чиновники находят себе на пару большие коммерческие организации — и вместе они пилят бюджет. Энергетические проекты, дорожные проекты, инфраструктурные проекты — все то, что когда-то финансировалось международными организациями, — объясняет суть экономист. – Поскольку сегодня в Беларуси международные организации не работают, соответственно нужно сделать особые условия для потребителей чужого, которые, понятное дело, будут работать вне конкуренции.

А если и будет конкуренция, то просто между различными коммерческими организациями разных силовых структур.

Будет у нас холдинг МВД, холдинг КГБ, холдинг Комитета госконтроля. Вот такая у нас «системная трансформация», когда вместо частного сегмента рынка будет номенклатурно-силовой, в котором режим конкуренции будет происходить в спорах в банях и на других неформальных площадках.

Экономист обратил внимание на еще один интересный штрих, который позволяет понять, что стоит за объявленной «системной трансформацией». Это отчет Минэнергетики о работе организаций сельхозпроизводства.

— Министерство энергетики отчиталось не о том, сколько стоит квт/ч электроэнергии, насколько эффективными стали вложения в БелАЭС, не о том, что с нашей энергетической безопасностью в свете того, что скоро некому будет продавать львиную долю нефтепродуктов. Они говорят о работе организаций сельхозпроизводства!

То есть энергетики вдруг заимели свои колхозы и отчитываются перед правительством и Лукашенко, какие классные у них помидоры, картофель, свекла, брюква и надои.

Вы только представьте себе: ExxonMobil, или Shell, или какие-нибудь другие мировые энергетические компании говорят: мы повысили яйценоскость на 5%!

А у нас это называется «системная трансформация». И это все, что нужно знать про смыслы белорусского правительства, белорусского совка и Госплана, когда ради красного словца, ради галочки в отчете готовы идти на подмену понятий.

Когда Минэкономики хвалит государственно-частное партнерство, которое по сути дела является узаконенным номенклатурно-силовым междусобойчиком, когда Минэнергетики занимается сельхозпроизводством, когда под видом частно-государственного партнерства идет захват контрабандистскими структурами всей экономики — это, возможно, и трансформация, отмечает экономист. Но системная ли?

— Потому что система принятия решений неизменна, бенефициары могут меняться, но семья во главе остается та же. И это приговор белорусской экономике, — заключает Ярослав Романчук.