Динамика за январь-апрель 2022 года очень четко показывает структурную трансформацию кредитного портфеля. Например, мы видим, что в белорусских рублях общая сумма выдаваемых каждый месяц кредитов держалась эти месяцы относительно стабильно, чуть просела в марте и немного выросла в апреле, достигнув рекордных 4 млрд 715 рублей. Но, в общем-то никаких существенных изменений не произошло. Чего не скажешь по остальным позициям.
Кредитование в долларах и евро рухнуло. Если в феврале банки выдали юридическим лицам кредиты на $439 млн, то уже в марте это было всего $143 млн, в апреле — $180 млн. Это в два с лишним раза меньше, чем в начале года.
С евро все еще хуже. В январе этого года кредиты в этой валюте были выданы на сумму 878 млн евро, феврале — 852 млн, а уже в марте — всего на 85 млн! В апреле есть небольшой рост — 102 млн евро, но это ничуть не меняет дело, так как по сравнению с январем падение более чем в восемь раз!
В чем причины?
Очевидно, это связано с необходимостью диверсификации поставок. Ключевая проблема не в том, что банки не выдают кредиты в долларах и евро, просто спрос на такие ресурсы снижается. За доллары и евро сейчас нечего покупать: рынки все чаще закрыты, многие поставщики отказываются сотрудничать, что-то из комплектующих, сырья и товаров невозможно ввезти в страну технически и логистически.
При этом кредиты в российских рублях стремительно пошли в рост. Если в январе этого года их было выдано на 17 млрд 778 млн, то в апреле это уже 64 млрд 334 млн.
Что в результате произойдет?
На экономику происходящее повлияет значительно. Очевидно, что белорусские производители стараются перенаправлять свою продукцию, которую продавали в Европу, на другие рынки, в первую очередь — в Россию.
Так может зря мы паниковали? Быть может, импортозамещение в том виде, как его нам его пытается показать правительство, действительно работает, и вскоре произойдет успешная замена «буржуйского» на импортозамещенное или дружеское — российское и китайское?
Однако, заместить абсолютно всё невозможно, поэтому потери будут, и весьма ощутимые. В первую очередь они коснутся высокотехнологичных товаров и комплектующих.
Если что-то эффективно продавалось из Беларуси в Европу и закупалось оттуда в нашу страну три года назад, в условиях свободного рынка и уже существующих преференций в торговле с Россией, значит, происходило это не просто так. Мы самостоятельно выбирали партнеров, потому что это было выгодно.
Радоваться, что в России освобождаются рынки, которые нам удастся быстро заполнить, можно, только не вдаваясь в подробности. А следовало бы. Например, в России рухнул рынок авиастроения, мы можем на нем конкурировать? Нет, конечно! В России скоро будут огромные проблемы с современными поездами, чем мы сможем помочь? У нас самих «Штадлер» если еще не дает задний ход, то, очевидно, съеживается. И так по многим другим высокотехнологичным отраслям. А конкурировать на рынке сельскохозяйственной продукции, сырья и продуктов питания будет очень непросто — в России в последние годы эта ниша плотно и агрессивно захватывается собственными производителями. Замещать дорогое европейское на дешевое белорусское не удастся даже здесь.
Наш рынок уже сейчас проходит трансформацию, которая напоминает ту, что последние десятилетия происходит в Иране, и эта «иранизация» будет только нарастать. В стране останутся в продаже телевизоры, стиральные машины и автомобили, но все чаще они будут произведены под брендами, которые иначе как «ноунэймами» не назовешь, с невысокой ценой (потому что платежеспособность населения будет падать) и неизвестным качеством. Бренды с мировой известностью можно будет купить только на черном рынке и с большой наценкой. Это будет совсем другое качество жизни.
КОММЕНТАРИИ
ОБСУДИТЬ ПРАВИЛА КОММЕНТИРОВАНИЯ