— Да, Беларусь в 2020 году оказалась на перекрестке дорог, который приводил к драматическому итогу, независимо от выбранного пути, — убежден Усов и приводит свои аргументы.
- Россия обладала обширным инструментарием для реализации своей разрушительной политики по отношению к Беларуси;
- Население страны имело глубокие симпатии к России и российской власти (Путину), не воспринимали ее как угрозу. Также населению страны была характерна слабость в национально-демократических ориентациях;
- В либеральном и информационно-интеллектуальном пространстве Беларуси также доминировали пророссийские предпочтения и оценки России как источника политического и экономического прогресса для Беларуси. Критики России и ее стратегии воспринимались как алармисты-ретрограды, взглядами которых были оторваны от реальности и исключались из информационного пространства;
- Власть основательно выхолостила национальное из повседневного обихода, как из системы образования и становления граждан, так и из политической коммуникации на всех уровнях. За годы правления Лукашенко не были сформированы национальные институты безопасности: армия, КГБ, МВД; государственного управления, СМИ. Другими словами, национальное скорее было аномалией в реалиях Беларуси. А степень и пространство независимости зависела не от воли Народа, а от угроз для личной власти Лукашенко.
- Оппозиция, опиравшаяся на национальные идеи, оставалась маргинализованной, деконсолидированной, в значительной степени управляемой и не обладала мобилизационным потенциалом, который мог бы повлиять на ход событий.
В этих обстоятельствах, когда ни народ, ни государство и его институты, не были готовы отстаивать независимость и противостоять России, которую не воспринимали как врага, страна была обречена на тот путь, по которому идет сегодня. Про Запад я даже не упоминаю, его реакция была бы абсолютно предсказуемой.
При этом Павел Усов перечисляет возможные сценарии:
- При победе протеста, революционных изменениях (особенно национального характера, если таковая вообще могла бы быть), Россия, безусловно, ввела бы войска под разными предлогами (стабилизации ситуации, обеспечение безопасности и конституционного порядка). Не думаю, что силовые, местные административные антинациональные структуры стали бы этому противодействовать, скорее наоборот.
- В случае электорального транзита (армянский сценарий) и прихода к власти новых политиков, ориентированных на Москву и опирающихся на ее поддержку, произошло бы быстрое политическое и экономическое освоение Беларуси.
Участие Москвы в низвержении противного тирана воспринималось бы с такой эйфорией, что глубокая интеграция с Россией и даже размещение ее баз на нашей территорией (все это удобрялось бы отменной пропагандой НТВ, РТР и т.д) оценивались бы, как необходимый «процесс и стабилизация демократии».
Конечно, в переходный период национальные группы и СМИ получили бы больше автономии, но преодолеть доминирование пророссийских прогрессистов не сумели бы. Тем более что они оставались бы разрозненными и частично кооптированными в новую систему. В национальном культурно-информационном плане ситуация вряд ли радикально бы изменилась.
Ключевым бы оставался лозунг: сначала реформы, а потом национальное. Убежден, что новый парламент был бы сформирован из старо-новой номенклатуры, пророссийских партий.
Национальные представители (если бы была введена пропорциональная система) в него бы даже не вошли. Возможно, что нацпредставительство было бы на местном уровне, но недолго.
Можно даже представить себе аргумент, который бы нейтрализовал остатки национального в политике: «вы старые националисты за 30 лет ничего не сделали, а мы вот, с опорой на братскую Россию, в миг свергли узурпатора».
Конечно, в процессе транзита всегда есть нюансы, но его направление выглядело более-менее таким. Что касается войны с Украиной, то она была бы отодвинута на определенное время, до окончания процесса освоения Беларуси.
- В случае, если бы кризиса в 2020 году в таком масштабе не произошло (система избежала бы потрясений), то это не означает, что при намерениях захватить страну, Москва не организовала бы гибридную операцию позднее, в какой-либо иной форме:
А. Посольство РФ оставалось бы ключевым центром реализации политики захвата;
Б. Лукашенко ни при каких обстоятельствах не вышел бы из интеграционных проектов с Россией (делая Беларусь уязвимой) и не стал бы усиливать национальные опоры в стране;
В. Влияние России в силовых и бюрократических структурах Беларуси интенсивно бы расширялось, тем более что никакой целенаправленной национальной политики сдерживания «русского мира» и усиления национальной идентичности в обществе центральные органы власти не проводили;
Г. Российская пропаганда и СМИ продолжали бы политику расшатывания легитимности, выпячивая комичность, абсурдность поведения Лукашенко (собирающего арбузы в окружении дев);
Д. Москва также продолжала бы целенаправленно расшатывать экономическую и социальную систему ростом цен на энергоресурсы и экономическими войнами.
Какой была бы структура нового политического кризиса, сказать сложно. Запустить кризис могла бы, к примеру, парламентская кампания или очередной абсурдный декрет, типа борьбы с тунеядцами.
Вместе с тем, затянувшийся план по захвату Беларуси, вероятно, отодвинула бы открытую войну с Украиной, но это вряд ли удержало бы Россию от ее агрессивных намерений.
Правление российских элит уже основывалось на психологии войны, это определяло всю ее политику.
Белорусы же за свое национальное пробуждение и избавление от иллюзий относительно Москвы вынуждены были заплатить высокую цену (независимость страны). Возможно иного пути для общества не было, но даже сегодня, процесс цивилизационной трансформации еще не завершен.
КОММЕНТАРИИ
ОБСУДИТЬ ПРАВИЛА КОММЕНТИРОВАНИЯ