«На примере Беларуси видно: санкции работают»

Катерина Борнукова сразу отмечает, что все не так страшно. По крайней мере, белорусы не умрут от голода. Если, конечно, не начнется ядерная война.

— Цены на продовольствие начали падать: отчасти в связи с сезонным падением, с тем, что возобновились поставки из Украины. К тому же снялись некоторые санкции, наложенные на российских производителей.

Голод Беларуси не угрожал, но нас все равно это опосредованно касается: когда цены падают на мировом рынке, они будут падать и у нас. Это, скорей всего, замедлит инфляцию. Мы уже видим, что она приостановилась, особенно что касается продовольственных товаров: в прошлом месяце было даже небольшое снижение цен.

Думаю, такая же ситуация будет наблюдаться в ближайшие месяцы. В этом есть и позитив, и негатив, потому что Беларусь является крупным экспортером продовольствия: мы экспортируем его в Россию и это один из наших надежных столпов экспортной выручки, но она будет снижаться с падением цен на продовольствие.

Экспертка отметила, что сегодня мы полностью потеряли украинский рынок — там мы можем увидеть падение в ноль. Что касается европейского рынка, то здесь под санкции попало порядка 70-80% нашего экспорта.

— Европейский рынок для нас не полностью закрыт: санкции наложены на наши основные экспортные позиции в Европу, но некоторые все еще остаются, и экспорт не ушел полностью в ноль.

Однако те, кто не попал напрямую под санкции, все равно ощущают на себе негативное влияние образа страны: у кого-то не проходят платежи и так далее. Экономическая деятельность в сторону ЕС усложнилась, но она не является невозможной.

Экономистка также считает, что цены на электроэнергию и газ в Беларуси повышаться не будут, так как у нас есть отдельные договоренности с Россией на нефть и газ.

— Цена на газ для нас фиксирована, более того, она фиксирована в российских рублях. Это не должно повлиять на цены в жировках.

К тому же, у властей сейчас есть желание, возможно, из популистских соображений, поддержать людей и показать, что у нас все хорошо, а в Европе — плохо. Низкие цены в жировках всегда были символом белорусской социальной модели.

При этом Катерина Борнукова отмечает: в белорусской экономике сейчас все достаточно плохо.

– Это российская экономика пока меньше реагирует на санкции, так как на Россию не были наложены столь жесткие санкции. Беларусь же сейчас находится под более жесткими санкциями с точки зрения экспорта. Для нас это более чувствительно, потому что в Беларуси более открытая экономика.

Мы видим, что за последние три месяца у нас огромное падение по отношению к прошлому году. На примере Беларуси видно: санкции работают. Просто мы можем сглаживать какие-то нюансы благодаря поддержке России. Как только Россия нас не захочет поддерживать — ситуация будет гораздо серьезнее.

При этом надо помнить: реальные зарплаты населения падают, быстрее, чем обычно, падает и занятость, которую уже не объяснить старением населения.

Борнукова также отметила, что поддержание курса доллара в Беларуси сейчас не искусственно.

— Более того, из той статистики, которая уже есть, видно, что Нацбанк мог выкупать валюту с рынка, то есть на рынке ее избыток. Однако есть и непонятные вещи на валютном рынке: за последние месяцы появились странные нерезиденты, которые дают достаточно большое для объемов нашего рынка количество валюты.

Откуда берутся эти нерезиденты: это просто какие-то российские экономические агенты, которые как-то используют арбитраж или это как-то связано с темой о параллельном импорте? Для меня это непонятно.

Но это есть, и это ситуация неопределенности. Ведь когда ты не знаешь, как они пришли, то и неизвестно, когда они уйдут с рынка.

Второй момент неопределенности — развитие ситуации на внешних рынках. Сможем ли мы сохранить торговый баланс и перенаправить тот экспорт, который в достаточных количествах шел в Европу? Не опустятся ли цены на наш экспорт? Этого мы, к сожалению, не знаем.

От этого будет зависеть то, как будет двигаться курс белорусского рубля. Ну и многое зависит от эмиссии, от допечатывания денег.

Мы видим признаки того, что это происходит, к сожалению. Пока что это не те масштабы, которые мы видели 10-15 лет назад, но это есть.