Что значит для Беларуси начало сотрудничества Совета Европы с демократическими силами?

Нюанс в том, что впервые в истории этой международной организации страна представлена не официальным правительством. Но есть ли в ситуации помимо уникальности практический смысл — что изменится, если место белорусских чиновников займут лидеры демсил и активисты гражданского общества, и что контактная группа реально сможет сделать для нашей страны?

Совет Европы —межправительственная организация, которая берет отсчет с 1949 года и насчитывает 46 государств-участников и 6 наблюдателей. Россия исключена из состава участников 16 марта 2022 года в связи с военной агрессией, а с официальным Минском сотрудничество приостановлено — хотя, к слову, Беларусь членом Совета Европы и не являлась.

Хотя 30 лет тому Верховный Совет получил статус «специально приглашенного», через пять лет этот статус был приостановлен, а заявка на вступление не получила одобрения. Тем не менее, Беларусь участвует в целом ряде конвенций и межправительственных комитетов Совета Европы – от Конвенции против применения допинга до Конвенции о противодействии торговли людьми.

О непростой истории взаимоотношений Совета Европы и Беларуси, а также о возможных перспективах теперешнего формата сотрудничества рассказал старший исследователь Центра новых идей, экс-дипломат Павел Мацукевич.

— У белорусских властей никогда особо не ладились отношения с Советом Европы, по большей части они предпочитали оставаться глухими к советам оттуда. В свою очередь и для СЕ Беларусь, насколько понимаю, была бельмом на глазу — единственная европейская страна, оставшаяся за бортом этой международной организации, как неисправимый ученик, которого хронически приходится оставлять на второй год.

Однако с обеих сторон предпринимались попытки изменить статус-кво. Парламентскую ассамблею Совета Европы (ПАСЕ) даже пригласили понаблюдать за президентскими и парламентскими выборами в 2015 и 2016 годах в Беларуси. Критические выводы наблюдателей содержали и положительные оценки, которой позволили Минску посчитать заключение ПАСЕ сбалансированным.

Критику пропустили мимо ушей, а за позитив зацепились, чтобы двигаться дальше. Это нормальный ход истории, — отмечает аналитик. — СЕ взаимодействовал как с правительством, так и с оппозицией и гражданским сектором.

Были мероприятия, которые позволяли усадить, скажем, представителей гражданского сектора и госчиновников за одним столом. В этом был плюс этой истории оттепели, длившейся до 2020 года.

Судьи Конституционного суда ездили на сессии Европейской комиссии за демократию через право, так называемой Венецианской комиссии (на суд которой, к слову, белорусские демократические силы не так давно передали свой проект Конституции, и тот, по словам Анатолия Лебедько, получил хорошую оценку).

Белорусских депутатов приглашали на слушания по Беларуси, которые проходили в ПАСЕ, на тематические конференции. (По информации белорусского МИД, белорусские эксперты присутствовали на таких заседаниях вплоть до 2021 года.) Плюс представители Совета Европы, в том числе высокопоставленные, и сами приезжали в Беларусь и даже встречались с Александром Лукашенко.

По крайней мере до 2020 года в Минске на базе БГУ действовал информационный пункт Совета Европы, занимавшийся разными локальными мероприятиями и проектами по линии различных министерств и ведомств Беларуси.

К тому же в 2019 году, напоминает Павел Мацукевич, Совет Европы принял очередной двухлетний план для Беларуси.

— Я бы сказал, что отношения осторожно развивались по нарастоящей к взаимному удовольствию сторон и в интересах Беларуси. Потому что это был процесс в направлении сближения белорусского законодательства и практик к европейским стандартам демократии.

На этом радужном фоне, по большому счету, основной преградой для вступления Беларуси в организацию оставался вопрос о смертной казни: в нашей стране высшая мера наказания была и сохранилась до сих пор. Хотя, говорит Павел Мацукевич, и в МИДе, и даже в парламенте Беларуси считали разумным ввести мораторий на смертную казнь и тем снять проблемы с Западом и преграды для вступления в СЕ:

— Однако все это упиралось в нежелание одного человека с известной фамилией Лукашенко.

Август 2020 года все это перечеркнул, режим перестал вести себя прилично, увлекся репрессиями, предложив Западу принять себя таким какой он есть. А так сотрудничество не работает.

…Заявляя о новом формате сотрудничества и создании Контактной группы, представители демсил подчеркивают, что это лишь первый шаг, а главная цель — вступление Беларуси в Совет Европы. Также говорится о помощи в построении демократических институтов, подготовке проектов реформ, юридической экспертизе и т.п. Но это, что называется, задел на будущее, а что могут (и могут ли) стороны сделать прямо сейчас?

— Если взаимодействие с Беларусью ограничится только этим форматом, а не будет настойчиво прорабатываться паралельный трек с представителями официальных властей, который в какой-то момент и в какой-то точке может пересечься интересами с контактной группой, то я не вижу перспектив влияния на ситуацию в стране.

Пока не видно того моста, по которому все то хорошее и правильное, что готовится для Беларуси за рубежом, переместится в страну и пустит там корни.

Радует, что в контактную группу, насколько можно судить, попадет достаточно широкое представительство. Хотелось бы, чтобы это представительство было собранием компетентных в своих сферах людей, чтобы не политизировать процесс, топчась на месте вокруг осуждения злодеяний режима и высоких материй, а двигать его в сторону Беларуси, — рассуждает Павел Мацукевич.

Конечно, контактная группа — это в любом случае хорошо. Прямой канал коммуникации, доведения позиции, системного излияния боли и аккумулирования жалоб на режим, а это тоже важно. Доступ к экспертизе опять же, если не переоценивать возможности и не питать иллюзий.

С помощью этого инструмента нельзя здесь и сейчас решить проблемы Беларуси, это в любом случае процесс, требующий известной гибкости и терпения. Зато можно параллельно поработать в интересах белорусов, живущих за рубежом.

Можно сигнализировать Совету Европы о притеснении, дискриминации и нарушении прав, с которыми сталкиваются белорусы за рубежом. Тоже большое дело.