“Список экстремистов” от МВД Беларуси: кого и за что внесли

МВД Беларуси в очередной раз пополнило “список лиц, причастных к экстремистской деятельности”, добавив в него еще 97 фамилий. Всего с конца марта, когда документ был опубликован впервые, в него уже внесен 1881 человек. Как объяснил юрист закрытого властями правозащитного центра “Весна” Павел Сапелко, речь идет об осужденных по так называемым “протестным статьям” УК, которые в Беларуси квалифицируются как экстремистские.

Включают в список как лиц, отбывающих наказание, так и тех, кто уже вышел на свободу, и даже тех, чья судимость уже погашена. Это влечет для таких людей ряд сложностей, в том числе особый контроль за их финансовыми операциями и невозможность заниматься некоторыми видами деятельности.

“Список экстремистов” от МВД Беларуси будет и дальше расти?

По словам Павла Сапелко, закон “О противодействии экстремизму” был принят в Беларуси в 2007 году, но идея составления “списка лиц, причастных к экстремистской деятельности”, возникла после внесения в 2021 году поправок в закон, а имена первых “экстремистов” были обнародованы только в марте 2022. С тех пор список активно и регулярно пополняется и достиг уже почти двух тысяч человек.

Правозащитник обращает внимание на то, что сегодня в РБ под определение “экстремистских” попадает практические весь спектр протестных действий: от участия в так называемых “массовых беспорядках” до оскорблений должностного лица. Поэтому юрист считает, что список будет и дальше расти, пока в него не попадут все, кого судили по “протестным” статьям УК после августа 2020 года. По данным центра “Весна”, сейчас известно почти о 2,5 тысячах таких лиц.

Решение о включении кого-либо в “список экстремистов” принимает МВД. “Его можно обжаловать, но с довольно предсказуемым, очевидно, результатом”, – констатирует собеседник.

Какие трудности возникают у людей из “списка экстремистов”

Что касается лиц из “списка экстремистов”, находящихся в заключении, то, по словам Павла Сапелко, пока сложно сказать, как этот статус влияет на их положение. Возможно, как в Казахстане, под особый контроль попадут их финансовые операции.

Для тех же, кто уже отбыл наказание, последствия более очевидны. Согласно закону “О противодействии экстремизму”, до погашения или снятия судимости и в течение пяти лет после этого им нельзя заниматься, в том числе, деятельностью, связанной с оборотом наркотических и психотропных средств и прекурсоров (что может ограничить работу в сфере медицины), педагогической и издательской деятельностью, а также занимать должности в госорганах и проходить военную службу.

Под особый контроль попадают финансовые операции тех, кто включен в “список экстремистов”. “Это подразумевает и как таковой контроль, и возможность ограничения разного рода финансовых операций, включая открытие счетов, переводы средств и так далее, – поясняет Сапелко.

Между тем в памятке правозащитного центра “Вясна” отмечается, что “экстремистские статусы” от МВД и от администраций СИЗО и колоний между собой не связаны: “Второй – это превентивный учет “склонных к экстремизму и другим деструктивным действиям”. На такой учет практически автоматически ставятся отбывающие наказание в СИЗО и колониях по “политическим” статьям. Им уделяется повышенное внимание и контроль”.

Портрет белорусского “экстремиста”

Недавно автор Telegram-канала “LAB-66·Лабораторный журнал беларуского химика” Сергей Бесараб проанализировал “список экстремистов”. На тот момент в нем было 1714 человек. Исследование показывает, что более 80% из них – мужчины. Средний возраст – 33-35 лет. Самому молодому – 17 лет (мужчина), самому пожилому – 82 года (женщина).

Бесараб также выяснил, что больше всего в список МВД включено жителей Минска, Бреста, Гомеля, Гродно и Жлобина. При этом, по данным правозащитной организации Human Constanta, в нем есть и иностранные граждане.

“Продолжаются случаи, когда человека вносят одновременно как в “экстремистский”, так и в “террористический” списки – из-за схожих оснований для пополнения, – отмечают правозащитники. – В перечень также был включен Дмитрий Дудойть, который 5 января 2022 года совершил суицид во время отбытия наказания на “химии” (при ограничении свободы. – Ред.)”.