Как в Беларуси работает тюремный бизнес?

– Они трудятся на работе, которую не выбирали, с нарушением всех санитарных, трудовых норм и — бесплатно. Либо фактически бесплатно, — отмечает Александр Кнырович на своем Ютуб-канале. — Для большинства зарплата — 1 рубль в месяц, для избранных 1-2 рубля, но — в день. Иногда они теряют пальцы, иногда — умирают на рабочем месте.

Скандал вылез наружу, только после того, как обнаружилось участие в такой эксплуатации поставщиков мирового гиганта IKEA. Более того, британская общественная организация провела расследование и утверждает, что не только IKEA, но и многие другие корпорации закупали такую продукцию и тем самым практически вкладывали доллары в карман Лукашенко, а также фактически содействовали пыткам над белорусскими политзаключенными.

Я бы не стал употреблять такие громкие слова, однако факт остается фактом: такая возможность точно была, в белорусских колониях производятся разного рода деревянная продукция, и она, естественно, имеет возможность через цепочку посредников попасть на полки европейских супермаркетов, —

Трудно рассчитывать на адекватное отношение к самой бесправной категории населения — осужденным, если и к тем, кто «на свободе», отношение не отличается гуманностью.

Кто реально работает в колонии? Обычно это добровольцы, которые очень хотят там работать? Почему? Потому что, к сожалению, им никто не помогает снаружи, и для них те деньги, которые они могут заработать на производстве — это 30-40-50 — максимум 60 рублей — являются крайне важными, потому что им завтра нужно пойти в лавку (а лавка три раза в месяц) и купить для себя чай, кофе, сигареты — какие-то очень простые вещи.

Если они не будут работать на этом производстве, у них просто физически не будет этого. Поэтому они идут добровольцами, работают и фигачат как положено восемь часов в день, получая за это копейки. А у остальных зарплата по рублю. У меня лично в ведомости все время стояла зарплата около одного рубля.

Как это получается? Ну, конечно, колония начисляет положенную зарплату — минимум 200 с чем-то рублей. Но потом она вычитает то, что должна вычитать: за отопление, за еду, за все остальное. В результате у меня рубль.

Романчук: «Можно будет сформировать в местах заключения бригады, чтобы они воспроизводили нужные образцы продукции»

Достаточно часто слышу в СМИ о том, что Виктор Бабарико имеет очень плохие условия труда, потому что работает в пекарне. Я не знаю, как в Новополоцке, но в «Витьбе», если человек работал в пекарне, это было вполне привилегированное место. По крайней мере, ты всегда в тепле и накормлен. Хотя работать тоже приходится.

Можно ли отказаться от работы в колонии? Теоретически можно. Но тут те, кто говорят, что за это попадаешь в карцер, абсолютно правы. Потому что отказ от работы является существенным нарушением. За некоторое их количество вы попадаете в ШИЗО.

Если вы продолжаете это делать, то вы уезжаете «под крышу» — в барак усиленного режима. А потом вы можете уехать и в тюрьму, где условия, конечно, гораздо хуже, чем в колонии. Поэтому от работы никто не отказывается.

…Всем людям, которые находятся внутри колонии — что самим зэкам, что руководству — абсолютно до фонаря требования «Икеи», какие-то правила санитарные либо иные, скандалы, связанные с правами человека или с бесплатным, фактически рабским трудом.

Там другой мир, там другое восприятие действительности и другие понятия о добре и зле. И сейчас им страшно, но не потому, что они нарушают права человека, а потому что приедет начальство и строго накажет, потому что все это вылезло на поверхность.