Зачем в Беларуси государство вмешивается в личную жизнь своих граждан?

Напомним, во время мартовского послания народу и парламенту о чайлд-фри в похожем ключе высказался Александр Лукашенко.

Можно по-разному относиться к чайлд-фри, но все-таки желание или нежелание взрослых людей становиться родителями — это их право и их выбор. Так почему государству есть дело до личного дела (и тела) человека: его ориентации, семейного статуса, наличия или отсутствия детей, их количества? И не с этой ли борьбы с дискриминацией (в данном случае, «детского населения») начинается настоящая дискриминация?

Доктор психологии, профессор Владимир Янчук полагает, что ответ на поверхности: режим навязывает свои условия, пользуясь невежеством и несвободой обывателя.

— Понятие дискриминации в сознании прокуратуры вряд ли присутствует, не столь они сведущи, — говорит эксперт. — А динамика тут очень проста: коль главный блюститель морали отдал приказ «пресечь», то надо пресечь. А соответствующую идеологию объявить вне закона. Сказано — сделано.

Общая тенденция — бороться с проявлениями «нетрадиционных веяний», используя невежество и штампы, забитые в сознание обывателя, что любая инаковость — это плохо. Тем более, привнесенная «чуждым нам Западом».

Обыватель-то не думает глубоко, и в его сознании сразу возникает клише о том, что гомосексуалы и представители других групп — это святотатство, посягательство, так сказать, на богом данное – рождение детей.

Помимо того, отмечает профессор психологии, постоянное обсуждение этой тематики — индикатор культурного развития общества, которое находится на «первобытной стадии своего развития» — или, по крайней мере, той его части, которая подхватывает нарративы «ужас-ужас, как это возможно», «свобода от детей — вот их демократические ценности» и т.д.

— Другое дело, что проблема на самом деле есть, и она не столь однозначна. Но, как бы мы не относились к данному феномену, человек вправе решать сам и делать свой выбор, — подчеркивает Владимир Янчук. — Вот это однозначно, и такое право у человека должно быть.

Хотя моя личная позиция — в том, что люди, которые занимают позицию чайлд-фри, лишают себя радости общения с детьми, радости продолжения рода и накопленного жизненного опыта. Но, еще раз подчеркиваю — это их выбор, и они имеют безусловное право на него.

А уж если у властей есть необходимость улучшать демографическую ситуацию, то следовало бы не запрещать, а пропагандировать и создавать условия. Это как в консультировании: вы должны говорить о последствиях тех или иных действий, но оставлять человеку право выбора. Таков нормальный цивилизованный подход.

— История знает не один пример борьбы за демографию: например, налог на бездетность существовал в Болгарии, в Италии при Муссолини, в Советском Союзе, запреты абортов в разных странах. Но может ли быть успешным принудительное стимулирование рождаемости?

— Нет, конечно! Зачем далеко ходить — есть ставший в последнее время культовым для нас Китай, который в свое время боролся с рождаемостью, а теперь не знает, как ее восстановить. И нехватка трудовых ресурсов, и старение населения, и огромное количество издержек — все это вынуждает продумывать уже программу стимуляции рождаемости. Вот к чему приводит бездумное вмешательство в человеческие отношения, столь характерное для тоталитарного государства.

Хотя государство — это ведь структура, которую люди создают для организации совместного бытия. А потом оно вдруг становится над людьми и начинает им диктовать свои условия. И это тоже индикатор развитости общества. Вообще-то, власть избираема — люди нанимают менеджеров для организации совместной деятельности, и меняют их, если те не справляются с обязанностями. У нас же власть становится своеобразным рабовладельцем, диктующим своим подданным все и вся.

Здесь, увы, четко прослеживается отношение, что человек — это ничто, только винтик в системе государства. Но, подчеркиваю, государство создается людьми, и нормы создаются людьми. Как отменяются этими же людьми. Механизм управления и в том, и в другом случае один: люди договариваются, как жить совместно и чем жертвовать для того, чтобы было лучше.

— В нашем случае государство хлопочет о количестве, забывая о качестве. Почему-то говорят о том, что чайлд-фри — это плохо, но умалчивают, что безотцовщина — это плохо, что семейное насилие, закон о противодействии которому так и не принят в Беларуси — это ужасно…

— С насилием бороться не очень удобно, когда оно процветает в обществе — тоталитарному государству насильники, наоборот, нужны, дабы реализовывать существующие цели. Остается копировать старшего брата и бороться с чайлд-фри.

— С высоких трибун часто звучит фраза о том, что белорусам нужен «культ полноценной семьи» — а без культа никак?

— Во-первых, надо определить, какая семья полноценная, что значит семья в жизни страны. Вообще, каждая семья — это ячейка общества, которая должна формировать свободных людей и способствовать развитию личности. А государство, в свою очередь, должно создавать условия и благодатную почву для семьи, стимулировать эти процессы, а не вбивать их кувалдой.

Но когда речь идет о доминанте сохранения власти, тогда идет искоренение этих процессов и закабаление семей. Мечта власть имущих – семьи, воспитывающие безропотных исполнителей, а точнее, холопов.

Только холопы не творят и не развивают, а думают лишь о том, как угодить и увернуться от хлыста. И уж никак не думают о завтрашнем дне. Дожить бы до вечера.

От того, что происходит в семьях, во многом зависит будущее государства, определяется, каким будет его завтра. Однако мы к завтра-то не привыкли — мы живем сегодня, а на уровне официальной идеологии вообще вчера.

Так уж устроена человеческая память – позитивное отделяется от негативного и начинает идеализироваться. А негативное вытесняется в кладовые подсознания, периодически вырываясь «на свободу» в форме агрессии и нервного напряжения. Отсюда и ностальгия по былой молодости. В реальности же в истории было разное – были и ГУЛАГи, и пустые полки магазинов, и перебивание с хлеба на воду. Многое чего было. Только это уже подзабылось.

Человек существо адаптивное и приспособиться может к чему угодно. Тот же африканец, живущий в глинобитном шалаше без воды и света, тоже может испытывать позитивные эмоции. Так что, мы должны стремиться туда, назад в прошлое? Цивилизационно — должны стремиться вперед, к повышению качества жизни, соответствующего стандартам развитых стран, а не неразвитых.

Чтобы оценить это различие в качестве жизни, полезно выезжать за пределы собственного локального пространства. Но тогда начнут появляться вопросы, почему в других обществах то самое качество жизни намного выше, чем у нас. И люди станут требовать ответов на эти вопросы.

А тут, увы, очень четкая дифференциация между нами и «ими». И при белорусских зарплатах вырастить и воспитать детей — далеко не простая задача. К тому же дети также видят различия, кто из состоятельной семьи, а кто из многодетной, и кто может позволить себе иметь айфон, а кому едва хватает на самое необходимое.

При этом в стимулирующих госпрограммах средства, заложенные на поддержку семей с детьми — это копейки, крохи, не обеспечивающие то самое качество жизни.

— Проблема ведь не только в том, что власти объявляют чайлд-фри «экстремистами», ЛГБТК+ — злом, бездетность — подрывом государства, но и в том, что люди готовы этому верить. На ваш взгляд, сколько времени должно пройти, сколько поколений смениться, чтобы белорусское общество изменилось, повзрослело и стало по-настоящему демократическим?

— Начну с того, что власть боится любых неподконтрольных социальных объединений. О поколениях речи точно не идет. Приведу пример Польши, где изменили отношение к людям с ограниченными возможностями буквально в течение пяти лет, развернув широкую пропагандистскую кампанию и сделав заботу о них делом чести граждан, свидетельством чему является участие в этом процессе огромного количества волонтеров.

Только не «волонтеров», назначенных по указке сверху, а волонтеров по зову души. И в этом самая большая разница. А такое свободное волонтерство тоже власть пугает: вдруг не туда поведет? И сегодня при разумной, системной государственной политике, опираясь на существующий опыт, сделать это можно быстро. При одном условии – поддержке обществом и привлечении профессионально компетентных специалистов и тех самых граждан, действующих не по указке, а по зову души.

Скажу больше – решать проблему насильственными методами невозможно в принципе. Загнать в подполье можно, а вот сделать выбор осознанным – нет.

Более того, история учит, что чрезмерные усилия приводят к противоположному результату. Примеров не счесть. Только власть о них, видимо, не наслышана. Не преследовать надо, а переубеждать, создавать привлекательную альтернативу.

Но с этим дело обстоит очень плохо: не научены мы влюблять, научены вбивать. Только в результате получатся пришибленные, а не свободные и творческие, радующиеся семье и детям.