Автодорожный пункт пропуска “Брест” (с польской стороны – “Тересполь”) вот уже почти полгода остается единственным пограничным переходом между двумя странами для передвижения на легковых автомобилях и автобусах. До этого польские власти в ноябре 2021 года закрыли погранпереход “Кузница Белостоцкая” (с белорусской стороны – “Брузги”) из-за возникновения на белорусско-польской границе стихийного лагеря мигрантов.
Затем в феврале 2023 года на неопределенное время приостановил работу польский пункт пропуска “Бобровники” (с белорусской стороны – “Берестовица”). Тогда в Варшаве объяснили свои действия “соображениями национальной безопасности”. Сделано это было после того, как суд в Гродно вынес приговор журналисту Анджею Почобуту, обвинявшемуся в “призывах к действиям, направленным на причинение вреда национальной безопасности” и в “разжигании вражды”. Почобута осудили на 8 лет лишения свободы.
Еще два погранперехода между Польшей и Беларусью (“Песчатка-Половцы” и “Домачево-Славатыче”) были закрыты во время пандемии коронавируса и с тех пор не восстановили свою работу. Также прервано железнодорожное сообщение для пассажирских поездов через белорусско-польскую границу.
В очередях на границе простаивают и автобусы
С наступлением периода летних отпусков ситуация на белорусско-польской границе в Бресте выглядит особенно напряженной. Это отмечают и те, кто решил съездить в ЕС на собственном транспорте, и те, кто пользуется рейсовыми автобусами.
Водитель из Бреста Александр (по просьбе собеседника имя изменено) сейчас регулярно ездит в рейсы на автобусных маршрутах в польские города Бяла-Подляска и Варшава.
“С февраля, когда поляки закрыли свои Бобровники, и уехать в Польшу можно только через Брест, обстановка изменилась очень сильно, – рассказывает Александр. – Стало намного больше не только машин, но и автобусов. То, что для них есть отдельный канал на границе, на ситуацию особо не влияет: ведь пункт пропуска только один. Если легковая машина из-за очередей в Бресте может уехать в Литву и пересечь там границу и попасть в ЕС, то для рейсового автобуса это не вариант: мы должны двигаться строго по маршруту”.
Брестский водитель отмечает, что раньше считалось нормальным, когда обе границы автобус проходил за четыре часа. Теперь рассчитать время в пути – занятие непредсказуемое.
“Бывает и 12 часов в очереди простоишь, если съехалось сразу много автобусов. Коллеги жаловались, что нет никакой согласованности с турфирмами: они отправляют свой транспорт в шоп-туры или путешествия, но эти автобусы подвергают тщательному досмотру, а ждут все остальные”, – говорит Александр. Теперь по его словам, даже свою семью вынужден всегда предупреждать, насколько выбился из графика во время очередного рейса, чтобы планировать домашние дела.
Беседы с пристрастием у людей в штатском
Но не только количество транспорта влияет теперь на время прохождения границы в пунктах пропуска. Куда больше времени теряется из-за вызовов пассажиров на беседы после паспортного контроля и проверку телефонов.
Александр признается, что редко какой рейс в последние недели обходится без этой процедуры.
“На такие допросы пассажиров периодически вызывали и раньше – сразу после президентских выборов в 2020 году, – вспоминает водитель из Бреста. – Но тогда для многих границы были закрыты из-за пандемии и движение транспорта было не такое активное. Но стали замечать, что в пунктах пропуска появились непонятные люди – не пограничники, и не таможенники. Вот тогда пассажиров и стали уводить на допросы, тщательно проверять багаж, а потом дело дошло и до изучения телефонов”.
По словам Александра, людей в штатском на границе стало гораздо больше нынешней весной, когда появилась информация о подрыве военного российского самолета на аэродроме Мачулищи возле Минска. С тех пор допросы с пристрастием стали нормой, причем обратно в автобус возвращаются не все пассажиры.
“Могу сказать, что этим летом у меня был период, когда каждый рейс был отмечен вызовами людей на такие беседы, – делится собеседник. – Заранее об этом не знаешь: обычно решение принимается в тот момент, когда пограничник проверяет паспорта. Что-то у него в компьютере высвечивается и появляется человек в штатском”.
Сами допросы, по словам водителя, могут быть разными по времени: некоторые занимали до двух часов. Всё это время весь автобус должен ждать вызванного на беседу пассажира, если пограничник не даст сигнал, что того уже не выпустят.
Граждане Украины – под особым контролем на границе
Александр также обращает внимание, что в последнее время при выезде из страны в Польшу подобный контроль немного ослаб, а вот на въезде в Беларусь он стал строже. Особый интерес у проверяющих вызывают граждане Украины: в большинстве случаев их ждет допрос и проверка телефонов.
“Как я понял со слов самих украинцев, у них интересуются целью визита в Беларусь и дальнейшим маршрутом, – рассказывает Александр. – Понятно, что теперь напрямую из Украины ни в Беларусь, ни в Россию не попадешь. Вот и беседуют, пытаясь вычислить – нет ли “диверсантов” среди них”.
О том, как пыталась попасть к родственникам в Бресте рассказала гражданка Украины Мария (имя изменено). По словам девушки, сама она – из Херсонской области, а теперь живет и работает в Варшаве.
“В Брестской области у меня есть родственники, стараюсь их регулярно навещать. Раньше проблем с пересечением белорусской границы не было: пограничники могли поинтересоваться куда еду и сколько дней там планирую быть”, – говорит Мария.
Но во время очередного пересечения границы в июне девушку после паспортного контроля отправили на тот самый допрос. Представителя какой силовой структуры вели беседу, Мария не знает. У нее сразу забрали мобильный телефон, где стали изучать список контактов, активность в социальных сетях и мессенджерах.
“Я в курсе, что такие проверки происходят и перед поездкой в Беларусь людям рекомендуют чистить телефон, – отмечает Мария. – Но мне чистить там особо нечего: я не участвовала в протестах в Беларуси и не подписана на Telegram-каналы, признанные в этой стране “экстремистскими”.
Тем не менее, допрос получился долгим и длился почти полтора часа. У девушки зачем-то интересовались ее увлечениями, но больше всего спрашивали про отношение к украинской армии.
“Потом разговор резко зашел о каких-то взрывах в Беларуси, и что в этом в виноваты украинцы. Я пыталась отвечать, что понятия не имею о чем идет речь, но это вызывало только агрессию у людей, которые вели допрос”, – вспоминает Мария.
В итоге в ее паспорте появился штамп о запрете въезда в Беларусь. Рейсовый автобус в Брест уехал без украинки: девушку пересадили на другой автобус, который отвез ее обратно в Варшаву. Мария говорит, что после пережитого на границе, теперь у нее нет желания пробовать еще раз съездить в Беларусь.
КОММЕНТАРИИ
ОБСУДИТЬ ПРАВИЛА КОММЕНТИРОВАНИЯ