Беларусь теряет работников, но дно еще не достигнуто?

И вообще — насколько критична для страны непрекращающаяся утечка рабочих рук и мозгов?

Вакансий выше крыши

По данным Белстата, на конец сентября занятое население в Беларуси составило 4 млн 137,9 тыс. человек. По сравнению с предыдущим месяцем экономика потеряла 13,1 тыс. работников.

За последние 12 месяцев (сентябрь к сентябрю) занятых в стране стало меньше на 56,5 тыс. Очевидно, что примерно такие цифры мы получим и по итогам 2023 года.

Если отсчитывать от знакового 2020 года, когда Беларусь по известным причинам вошла в общественно-политический кризис, то картина рисуется сплошь мрачными красками.

В 2020‑м работников в стране стало меньше на 30,2 тыс., 2021‑м — на 46,1 тыс., 2022‑м — на 67,7 тыс. За четыре года, таким образом, убыль составила около 200 тыс. человек.

При этом текущая ситуация слабо коррелирует с состоянием биржи труда. Рабочих мест хватает. В Республиканском банке вакансий сейчас более 140 тыс. предложений о трудоустройстве (за последнюю неделю поступило свыше 13 тыс.). Иными словами, работа есть — работников нет.

Не характерна для белорусской экономики и массовая безработица. Официальная статистика здесь такова, что позавидуют ведущие страны мира.

По данным Евразийской экономической комиссии, на конец августа в службе занятости было зарегистрировано всего 5,1 тыс. человек (0,1% трудоспособного населения). Если же опираться на более релевантную методику, которую использует Международная организация труда, то и здесь конъюнктура радует глаз: 3,4% — вдохновляюще низкий уровень безработицы.

Люди уезжают из страны, власти проблему признают

Эксперты телеграм-канала “Вашы грошы” считают проблему занятости одной из ключевых для экономики, подчеркивают, что она “доставляет чиновникам особую головную боль”.

“Снижение числа занятых без роста производительности неизбежно приводит к падению выпуска продукции, объема оказания услуг. Если манипуляциями со статистикой в производственных параметрах даже очевидные провалы можно выдать за победы, то снижение занятости скрыть сложно”, — говорится в ноябрьском экспресс-анализе экономистов.

Старший научный сотрудник исследовательского центра BEROC Анастасия Лузгина в комментарии “Позірку” называет несколько причин дефицита кадров.

“Во-первых, влияет демографическая ситуация. Беларусь здесь не отличается от других европейских стран — у нас невысокая рождаемость. Кризис был в 90‑е годы, и сейчас как раз то поколение выходит на рынок труда”, — отмечает эксперт.

Вторая причина, по ее словам, заключается в миграции: “Люди уезжают из страны. Пик пришелся на 2021–2022 годы, но и сейчас релокация продолжается. Это, опять-таки, отражается на ситуации с занятостью”.

Нельзя сказать, что чиновники прячут “головную боль”, о которой говорят независимые аналитики. Напротив, об утечке компетенций говорится все громче, в том числе и на самом высоком уровне.

“Власти проблему признают, это видно из их намерений ужесточить правила послевузовского распределения молодых специалистов — увеличить отработку для выпускников бюджетной формы обучения и ввести ее для платников. По этой же логике хотят на пять лет закреплять врачей после ординатуры”, — напоминает Лузгина.

Экономист также обращает внимание на то, что миграция ускоряет старение населения: “Уезжают, как правило, молодые, часто с детьми. Пожилые менее мобильны, и доля таких людей в обществе увеличивается, исходя данных фонда соцзащиты”.

Отдельно собеседница “Позірку” упоминает ИТ-отрасль, которая продолжает терять сотрудников. Сейчас, по мнению представительницы BEROC, “процесс, возможно, немного замедлился”, но “не прекратился”. “Из-за санкций и репутационных рисков с белорусскими резидентами не хотят работать заказчики из Европы и Америки, сегодня мы наблюдаем переориентацию белорусского ИТ на Восток, на Россию. На этом фоне продолжается релокация”, — констатирует экономист.

Приковать к месту — не метод

Власти всё видят, но их методы решения проблемы не кажутся эффективными. В медицине, где наблюдается настоящий исход специалистов, правительство хочет внедрить, по сути, новое крепостное право. А, скажем, в образовании просто затыкает дыры — для заполнения учительских вакансий в школах в этом году пришлось мобилизовывать пенсионеров.

Очевидно, что такое ручное управление коренным образом ситуацию не исправит. Насколько серьезно бьет по экономике чувствительное ослабление рынка труда?

“Если рассматривать человека как элемент экономической системы, то мы имеем дело с уменьшением ресурса, — замечает Лузгина. — А это фактор, который негативно влияет на развитие, рост ВВП и так далее. Безусловно, экономика продолжит работать, она как-то адаптируется к ситуации. Но уход рабочих рук в любом случае означает упущенные возможности”.

Эксперт соглашается с тем, что предпринимаемые государством усилия вряд ли выправят крен в сфере занятости — скорее, “только усугубят проблему”.

“Стремление привязать людей к определенным рабочим местам, учреждениям не способствует профессиональному росту и самореализации. Хорошие, уверенные в себе специалисты наверняка задумаются, стоит ли им оставаться в стране. А молодежь, сегодняшние школьники будут рассматривать варианты учебы за границей”, — прогнозирует экономист.

Трудовая миграция, отъезд по политическим мотивам, старение населения на фоне ухудшающейся демографии — очевидно, при системном подходе эти угрожающие перекосы можно было бы в значительной мере выправить за счет политических решений. Прекратить репрессии, раскрепостить бизнес, восстановить горизонтальные связи.

Но столь же очевидно и то, что Александр Лукашенко на это не пойдет, так как видит в таких шагах угрозу своей единоличной власти. Гайки закручены, ситуация зацементирована в той точке, откуда варианты возвращения к нормальности не просматриваются.

Изнанка низкой безработицы

Политический аспект легко увидеть и в низких цифрах официальной белорусской безработицы. Статистика выглядит привлекательно, ей можно бравировать в вечернем телеэфире, но в ее основе вовсе не здравая стратегия, когда все при деле и все счастливы.

“По одной из методик расчета, безработным считается человек, который зарегистрирован на бирже труда. В Беларуси стимулов получать этот статус мало — пособие очень маленькое. Однако даже при использовании методики выборочного обследования домохозяйств уровень безработицы остается очень низким — в третьем квартале 2023 года он составил 3,4%. При этом быть без работы в Беларуси еще и затратно, так как по закону о тунеядцах тебя могут обязать нести дополнительные расходы, оплачивать коммунальные услуги по повышенному тарифу”, — говорит Лузгина.

При этом добавляет она, “помимо соотношения спроса и предложения рабочей силы, страха остаться без работы и нести дополнительные затраты как тунеядец” на уровень безработицы влияют и другие факторы.

“Например — политика государства ни в коем случае не допускать массовых сокращений. Особенно на госпредприятиях. Не увольнять, максимально задействовать, чтобы у каждого была работа и хоть небольшая, но зарплата. Пусть это неэффективно и противоречит законам рынка”, — отмечает эксперт.

Вместе с тем, по ее словам, уменьшение количества занятых не повышает безработицу. “Получается, люди [после увольнения] не идут искать работу, их просто нет. Дефицит кадров в экономике остается при низкой безработице. И все эти процессы протекают исходя из комплекса факторов, о которых мы говорили”, — резюмирует собеседница “Позірку”.

Давно замечено, что хронической проблемой белорусского банка вакансий является то, что предлагается там преимущественно работа с низкой зарплатой. В этом смысле держать безработицу на уровне плинтуса, опять-таки, помогает трудовая миграция.

И хотя власти не устают хвастаться ростом заработков и реальных доходов, низкой инфляцией и неуклонным наращиванием ВВП, работать на родине соглашается все меньше белорусов.

На 2024 год уже открыто анонсируется ослабление контроля цен, что обещает разогнать инфляцию. Эксперты заявляют о все большем перегреве экономики в связи с искусственным повышением зарплат и на фоне нестабильного валютного рынка. Также, по оценкам независимых аналитиков, ожидается существенное замедление роста ВВП.

Все это неминуемо отразится на рынке труда, и не лучшим образом. Нынешние негативные тенденции могут только усилиться.

Вячеслав Коростень, pozirk.online