В нашей стране, хоть случаи заболевания были выявлены почти во всех регионах, по словам главного санитарного врача Беларуси Александра Тарасенко, ситуация стабильная. Сообщается, что треть случаев болезни (всего с начала года их вывлено 59) — завозные, а среди последних заболевших — дети, родители которых отказались от прививок, тех самых знакомых многим АКДС.
О том, что несет большие риски — родительское несогласие на прививки, или корь, привезенная из-за границы, насколько опасна «детская болезнь» и какие еще заболевания могут представлять опасность для Беларуси в связи с войной, миграционным кризисом, дефицитом лекарств и не только, рассказалс беларусский врач, активист независимого профсоюза медиков Станислав Соловей.
Врач сразу оговаривается, что не является специалистом именно по детским инфекционным заболеваниям, но отмечает главный момент: вакцина от кори есть давно, она работает, и работает хорошо.
— На мой взгляд, основная проблема — это отказ родителей вакцинировать своих детей под надуманными предлогами, из разряда «вот наши деды не прививались, и жили до ста лет». Только почему-то никто не считает, сколько их братьев и сестер умирали в раннем возрасте, когда из десятка детей хорошо если 4-5 детей выживали, — говорит Станислав Соловей.
— Вообще, корь — довольно опасное заболевание, по статистике, в 2016 году она составляла 1,3% детской смертности. У вакцинированных летальность — 0,02-0,15%, в группе риска дети до пяти лет: 1-2 ребенка из тысячи могут умереть.
К тому же, корь очень заразна. Поэтому основная защита — защита «иммунной прослойкой», то есть, чем больше людей привито — тем ниже риски не только для них самих, но и для окружающих.
В таком случае, даже имея медицинские противопоказания к вакцинации, непривитый человек просто не столкнется с этой болезнью. И «завозные» случаи также не опасны, если создана нормальная «иммунная прослойка».
А массовый отказ от прививок — это действительно проблема. Поэтому, если не ошибаюсь, во Франции приняты обязательные прививки для детей от основных заболеваний, в том числе, по-моему, и от кори. Логика проста: да, за детей отвечают родители, но отказом от вакцинации родители сознательно подвергают своих детей опасности, так что прививка — это не право родителя, а его обязанность, защитить своего ребенка от болезни, и в этой ситуации государство вмешивается. В этом плане я сторонник более жестких мер, и опыт Франции мне нравится.
«Завозные» случаи были, есть и будут, говорит врач, но при создании «прививочного щита» они не столь опасны. Тем более, что рядом идет полноценная война, а это всегда «слишком плодотворная почва для инфекций».
— В Польше участились случаи туберкулеза, — обращает внимание Станислав Соловей, — и это объяснимо: лагеря для беженцев, плохие санитарные условия, плохое питание. В Мариуполе, по-моему, в прошлом году регистрировали холеру.
Война и скученность людей, находящихся в уязвимом положении — всегда предрасполагающие факторы для распространения инфекций.
Если вспомнить эпидемию «испанки» (испанский грипп, эпидемии которого поразила более 500 млн человек), она возникла под конец Первой мировой войны, и по тем же причинам сейчас фиксируется туберкулез в Польше. Скорее всего, он вырастет и в Украине, и в России.
Коснется ли это Беларуси? Скорее всего, да. Какие бы стены ни были построены — это соседние государства, и инфекции подобным образом не остановишь.
А чем остановишь? Вакцинацией, профилактикой: в большинстве случаев инфекционные заболевания хорошо поддаются контролю. И здесь, говорит врач, во многом Минздраву стоит пенять на себя, точнее, на принятую среди чиновников от медицины тактику утаивания и замалчивания неприятной информации, рисования красивой статистики вместо реального признания проблем.
— Ничто так не подрывает веру, как отдельные «косяки», — полагает доктор, — вспомнить хотя бы тот случай в 2016 году, когда ребенок в Гродно умер после прививки от кори, паротита и краснухи.
Этот случай, когда вкололи частично незарегистрированную вакцину и случилась катастрофа, повлиял на многих родителей, а замалчивание только усугубило ситуацию. Случаи осложнений от вакцинации единичные, но они тоже случаются. Однако закрытость Минздрава, их уверения, что ничего не происходит, все хорошо, — порождают недоверие и конспирологические теории.
И еще одна очень большая проблема, о которой говорила Мая Церакулава в фильме «Гупоз»: когда вакцинация на бумаге есть, а по факту нет. Не уверен, что даже у Минздрава есть точная статистика, сколько детей действительно вакцинированы от кори.
Так же было недавно с ковидом. Минздраву должны верить, но о каком доверии может идти речь, если чиновники и министр уверяют, что «ковида нет», но при этом призывают вакцинироваться.
Возникает логичный вопрос: зачем это делать, если все у нас хорошо, и вируса не видно? Так что вранье и фальсификации существенно подрывают доверие к вакцинации.
— К слову о коронавирусе. Беларусские власти сначала его отрицали, потом победили, а потом заявили о разработке отечественной вакцины, которую обещали вот-вот запустить — но широко применять начнут, по словам министра Дмитрия Пиневича, только в 2024 году. Но если существуют действенные вакцины, в чем смысл разработки своих с опозданием на несколько лет?
— К сожалению, ковид в Минздраве использовали как политический инструмент: мол, мы создали вакцину, мы молодцы. Но изобретать сейчас велосипед нет никакого смысла.
С одной стороны, биотехнологии — да, это перспективное направление науки, возможно, есть финансовый интерес, и, если условно у нас есть большой опыт наработки вакцин от бешенства, почему бы это не развивать. Можно было бы перетрансформировать это в развитие других вакцин, от гриппа, от ковида, но собственные разработки — не повод отказываться от закупок, от получения нормальных вакцин.
Есть Pfizer и Moderna, которые были разработаны давно и зарекомендовали себя. Да и тот же «Спутник» показал свою эффективность, это подтвердила, например, Аргентина. Но когда его начали навязывать под лозунгом, что только не западные, — это тоже вызывает недоверие и отторжение. Тогда, как следствие, возникли даже «вак-туры» в Польшу или Литву.
Плюс к тому, добавляет Станислав Соловей, при разработке собственных вакцин важно ответить на простой вопрос: окупит ли это себя. Иначе получится импортозамещение ради импортозамещения, бессмысленное повторение продукта, который было бы проще купить, а самому заниматься более удачными и перспективными проектами.
— По мне, ковид — это было то, на чем власти очень сильно обожглись, а потом пытались им же реабилитироваться. Если вспомнить их действия в то время, медикам можно было просто раз в пару месяцев вешать табличку «А мы же говорили».
Когда говорили, что надо вводить локдаун — его так и не ввели, объясняли, что бесполезно госпитализировать контакты первого уровня, это не поможет остановить эпидемию — пару месяцев попробовали, поняли, что ерунда, продолжили госпитализировать без симптомов, потом и это бросили.
В общем, они не учились на чужом опыте, и по итогу приходили к тому, что цивилизованный мир и так делал — но с огромным опозданием, бесполезно потратив кучу ресурсов, и это стоило многим беларусам жизни.
И при этом продолжали врать, что от ковида никто не умрет или умирает очень малое количество, а люди-то видели, что окружающие болеют и умирают. Ну и как результат — выпущенная ради пиара, практически бесполезная вакцина.
От ковида, скорее всего, нужно будет прививаться годами, но в нашем случае — это потраченные большие деньги на то, что можно было купить дешевле, а средства вложить во что-то более необходимое.
Что касается вакцинации, есть простое решение: не врите и не заставляйте, а объясняйте и дайте людям выбор. Но доверие подорвано настолько, что даже когда Минздрав выходит с адекватными предложениями, люди рефлекторно воспринимают, как что-то не то, где-то нам врут. И «откатить» обратно, вернуть это доверие будет очень тяжело.
Врач-гинеколог вспоминает также показательный пример по своей специализации: как недостаточна информированность о прививке против вируса папилломы человека привела к отказу от прививок в некоторых странах.
В серьезном медицинском издании вышла статья, мол, прививка от ВПЧ повышает риски бесплодия. Потом выяснилось, что автор статьи даже не врач, а экономист, доказательств теории нет — и статью отозвали. Но, что называется, осадочек остался, и отношение к вакцине, которая могла бы до 90% снизить риски рака шейки матки для миллионов женщин, осталось более, чем настороженное.
— В медицине, как и в финансах, доверие — один из ключевых факторов. Последствия его утраты мы будем разгребать очень долго.
Перебои с лекарствами, с доступом к обследованиям уже встречаются, и дальше, уверен, власти будут экономить не на силовиках, а на медицине, поэтому проблема будет, к сожалению, только нарастать.
И даже если прямо завтра наступит торжество демократии, последствия 2020-го и усугубившегося в медицине кризиса мы разгребем хорошо если к 2030 году.
КОММЕНТАРИИ
ОБСУДИТЬ ПРАВИЛА КОММЕНТИРОВАНИЯ