Кто будет считать голоса на выборах в Беларуси? Власти засекретят составы избиркомов

Обжегшись на молоке, власти дуют на воду. Уже давно подавлены протесты, тысячи противников режима сидят в тюрьме, еще больше было вынуждено уехать за границу. Конечно, в стране осталось много недовольных системой Александра Лукашенко, но они сейчас предпочитают не высовываться.

Однако глава Центризбиркома Игорь Карпенко все равно твердит о необходимости защитить членов избирательных комиссий.

“Эта информация для рядового избирателя абсолютно не нужна”

“…Мы печатали список всех этих граждан с их персональными данными и так далее, и так далее. Но, как говорится, хотели же взять пример с демократических государств и показать, что у нас открытая система. А в итоге получили буллинг, травлю этих людей”, — заявил Карпенко в эфире государственного телеканала СТВ, имея в виду бурные политические события 2020 года.

Этот пассаж примечателен с нескольких точек зрения. Прежде всего, глава ЦИК косвенно признаёт, что Беларусь не только не относится к демократическим государствам, но и даже тянуться к ним больше не желает. Точнее, не желает правящий класс. А обычных граждан кто спрашивает? По поводу персонального состава избиркомов Карпенко выразился так: “По большому счету, эта информация для рядового избирателя абсолютно не нужна”. Что нужно и что не нужно знать гражданину, как видим, решает чиновник.

Далее: буллингом и травлей Карпенко называет, надо понимать, звучавшие в 2020‑м призывы подсчитать голоса честно. Накануне выборов было немало коллективных обращений такого рода, в частности от бывших выпускников той или иной школы, гимназии (многие комиссии формируются из учителей).

Да, вечером 9 августа 2020 года возле многих участков находились группы неравнодушных избирателей, настаивавших на том, чтобы были вывешены протоколы с итогами голосования. Но это было вполне законное требование. Никто не ломал двери, не нападал на членов комиссий. Жестили только силовики, выезжавшие на разгон избирателей.

Предстоит отобрать 70 тысяч надежнейших кадров

Стоит вспомнить и о том, что в 2020‑м некоторые избиркомы дали честные цифры, во многих случаях они были разгромными для Лукашенко. И в целом параллельный подсчет на платформе “Голос” — с фотографиями бюллетеней, протоколов — дал оппонентам власти косвенные аргументы в пользу того, что де-факто победила Светлана Тихановская.

А ведь и тогда состав комиссий тщательно фильтровался вертикалью, в них включали, казалось бы, только проверенную, лояльную, “все понимающую” публику.

Однако сработал — нет, не буллинг, конечно, а элементарный фактор совести. И этих людей частично затронула волна политического подъема, когда в воздухе висела наивная надежда на перемены.

Поэтому сейчас селекция при формировании комиссий будет еще более тщательной. И сколько бы ни твердили противники режима, что грядущая электоральная кампания — сплошной цирк, но ведь и цирковые трюки нужно уметь проворачивать.

Так что для вертикали, которую по поводу выборов раз за разом напрягает вождь, теперь, когда он подписал соответствующие указы, это и впрямь кусок кропотливой, ответственной работы. Чтобы кадры (это касается кандидатов как в депутаты, так и в избиркомы) были просвечены насквозь, чтобы никто не сплоховал, чтобы все прошло без сучка и задоринки. Предстоит же отобрать в комиссии около 70 тысяч человек.

Польская разведка охотится за Мариванной?

Напомню: 25 февраля 2024 года будут определяться составы Палаты представителей и местных советов. Положа руку на сердце, парламентские и местные выборы даже в более либеральные по белорусским меркам времена не вызывали ажиотажа в широких массах. Сейчас, когда крамола внутри страны в принципе закатана в асфальт, каких-то политических потрясений через три месяца тем более ожидать не приходится.

Но понятно, что Лукашенко думает уже — и прежде всего — о президентских выборах 2025 года. В единый день голосования 25 февраля 2024 года будут обкатаны те команды избиркомов, которые составят их костяк и в кампании-2025.

Утаивание составов комиссий на грядущих выборах, в общем-то, не стало сенсацией. Так власти уже поступили при проведении конституционного референдума в 2022 году, объяснив это соображениями безопасности членов комиссий. Тогда это было, по сути, нарушением Избирательного кодекса.

Но, во-первых, “иногда не до законов”. Во-вторых, кодекс с тех пор перелицевали, в новой редакции от неудобного положения о публикации в печати решения об образовании комиссий избавились.

Карпенко, мотивируя эту секретность, заявляет, что списки членов избиркомов “становятся вдруг объектом изучения, что тут греха таить, различных специальных служб, в том числе соседних недружелюбных государств”. Да уж, можно подумать, польская или литовская разведка только и мечтает узнать персональные данные учительницы Мариванны, которую уже тридцать лет включают в избирком, находящийся в той же школе, чтобы завербовать эту даму для срыва выборов в местный совет.

“Нам чего бояться?”

Если же серьезно, то это засекречивание может говорить о нескольких важных вещах.

Во-первых, даже лоялисты, включаемые в избиркомы, от которых требуется выведение нужной властям арифметики, видимо, чувствуют, что занимаются не очень красивым (а в перспективе, может, и подсудным) делом. Потому опасаются публичности даже в условиях зацементированной внутриполитической ситуации. Конечно, сейчас никакого буллинга не будет. Но жизнь — штука долгая, кто знает, как она повернется, какая власть будет в стране, скажем, лет через десять.

Вот нынешние власти и страхуют этих людей от излишней засветки, от психологического дискомфорта, чтобы особо не отнекивались от предлагаемой миссии.

Во-вторых, само высокое начальство, начиная от первого лица, до сих пор живет с последствиями психологической травмы от протестов 2020 года. Мерещатся подкопы тех, кто “спрятался под плинтус”, а также “беглых”, вражеских спецслужб. Наверное, в ночных кошмарах видится, как Польша двинула свои танковые батальоны и под дулами пушек заставила сформировать в Жабинке прогрессивный, демократичный местный совет.

В‑третьих, во власти наверняка чувствуют, что на самом деле поддержка режима не столь сильна, как уверял Лукашенко на встрече с тем же Карпенко в июне: “Около 80% однозначно сегодня поддерживают тот курс, который мы определили. Нам чего бояться? Ну, за 20%, которые колеблются и которые против, мы еще поборемся”.

Действительно, настолько не боятся, что членов избиркомов решили сделать ноунеймами.

Насколько крепок цемент системы?

От критиков режима можно услышать весьма нелестные, уничижительные оценки тех, кто, входя в избиркомы, способствует фальсификациям. На самом деле там — при всей фильтрации — тоже разные люди, не только фанаты режима. Приспособленчество, конформизм в условиях современной Беларуси — это отдельный феномен, тема, требующая особого изучения.

Стоит отметить, что в годы перестройки в избиркомах были насквозь советские люди, отнюдь не диссиденты. Много лет до этого выборы представляли собой безальтернативную формальность. Но когда началась политическая движуха, когда позиции правившей КПСС пошатнулись, эти комиссии довольно исправно считали голоса. Например, в Верховный Совет БССР в 1990 году прошли Станислав Шушкевич, Зенон Пазьняк и целая когорта его соратников по БНФ, другие люди с демократическими взглядами. И в 2020‑м, подчеркнем еще раз, часть комиссий подвела итоги голосования по совести. Так что многое зависит от общественной атмосферы.

Другое дело, что Лукашенко, считающий Михаила Горбачева слабаком, никакой перестройки не допустит, пока есть силы удерживать кормило. Однако тут уж работают законы биологии и тихо, но неумолимо роющий крот истории.

События 2020 года тоже ведь грянули неожиданно. Тогда по весне, напомню, старая оппозиция провалила свои же праймериз, привычно заговорила о бойкоте, ковид, казалось, всех разобщил, и многие комментаторы предрекали, что избирательная кампания окажется скучной, предсказуемой.

Иные противники режима, правда, считают, что лучше бы тех потрясений не было — мол, они спровоцировали жесточайшую зачистку инакомыслия, тоталитаризацию системы. Но история не терпит сослагательного наклонения. А тот факт, что составы избиркомов засекречиваются, как и в целом напряженная риторика властей, силовиков, показывают: система не так уж уверена в том, что “80% однозначно сегодня поддерживают тот курс, который мы определили”.

Александр Класковский, pozirk.online