Почему смена поколений не означает смену власти в Беларуси

По поводу стран с авторитарной политической системой, вроде нынешней Беларуси, некоторые эксперты порой выражают надежды, что с приходом нового поколения жизнь в стране обязательно изменится к лучшему. Что якобы революционно настроенная молодежь сможет повернуть государство в сторону демократизации, и всего-то нужно дождаться, пока новое поколение вырастет. Означает ли смена поколений в Беларуси запрограмированное развитие общества в сторону модернизации?

Смены поколений во власти в Беларуси не было с 1994 года

Как объясняет культуролог и редактор “Белорусского ежегодника” Вадим Можейко, поколения – это довольно умозрительный концепт, ведь их границы нечеткие, и сами поколения отличаются от страны к стране. Тем нем менее, несмотря на различия, есть объединяющие черты, в том числе связанные с поколенческими особенностями. “Меняясь, поколения приносят другой опыт в социальную жизнь. Иногда это не индоктринация временем, а отрицание того, что было раньше. Кто-то мог вырасти на отторжении советских ценностей, и это тоже будет говорить про его опыт и социальные навыки”, – говорит Можейко.

Если в этой связи оценивать ситуацию в белорусской политике, то тут, по словам социолога из института “Политическая сфера” Алексея Ластовского, можно четко выделить поколение Александра Лукашенко, находящееся при власти. “Дело в том, что в 1994 году на президентских выборах победил не только Лукашенко, но и его команда – те люди, которые его поддерживали, помогали формулировать программы. Так или иначе можно сказать, что в 1994 году к власти пришло одного поколение, это были люди примерно одного возраста и с довольно близким социальным и культурным бэкграундом”.

При этом уникальность белорусской ситуации, по оценке Ластовского, именно в том, что смены поколений во власти в стране с 1994 года не происходило. Это, полагает социолог, влияет на положение в элитах, ведь те люди, которые вступили в зрелый продуктивный возраст (около 40 лет), по идее должны сейчас занимать руководящие позиции, но этого не произошло. “Получается, что люди, которые росли в конце 1980-х и смогли почувствовать запах свободы, оказались отстранены от участия в государственной системе. Это порождает феномен, когда часть этих людей вынуждены приспосабливаться к ситуации, а часть уходит в оппозицию”, – констатирует Ластовский.

На смену старому диктатору может прийти молодой?

В целом опрошенные эксперты сходятся во мнении, что смена поколений действительно меняет политическую жизнь страны, однако не всегда в демократическом направлении.

“Смена поколений неизбежна, но точно так же неизбежно желание предыдущего поколение законсервировать ситуацию, не допустить изменений в социальном и политическом пространстве. Отсюда и постоянное ощущение, что новое поколение “предало” старое, оно “неправильное” и так далее. И хотя глобально эта попытка законсервировать обречена на провал, в отдельных странах вроде Беларуси и России она может быть очень даже успешной”, – уточняет культуролог Можейко.

И подчеркивает, что ни один диктатор не может править вечно, и поколение, рожденное в 1950-х, когда-нибудь уйдет, а значит, власть так или иначе сменится и будет выглядеть иначе. “Но даже если перемены будут, это не значит, что они приведут к демократизации. В анализе властной системы в КНДР ученые выделяют отличия в поколениях, которые составляют элиту, но это все равно диктатура. Авторитаризм – не отличительная особенность какого-либо одного поколения, а долговременный концепт, который может находить популярность в разных поколениях по разным причинам”, – говорит Можейко.

Молодежь росла при Лукашенко и адаптировалась к его системе

Кроме того, уверенность в том, что как только молодое поколение подрастет, оно сметет старый строй, довольно наивна, полагает социолог Ластовский. Яркий пример – протесты в Беларуси после президентских выборов августа 2020 года: “Я бы не сказал, что в то время молодежь являлась центром протестов. Да, студенческие протесты были в паре столичных ВУЗов, но они были ограниченными по масштабу и были быстро подавлены властями”.

Такое положение, продолжает социолог, складывается именно потому, что молодежь выросла при авторитарной системе Александра Лукашенко, который у власти уже почти 30 лет. “Они никогда не видели политической свободы и привыкли адаптироваться к реалиям системы, где крайне важна лояльность. Соответственно, молодежь привыкает к устоявшимся правилам игры и не видит альтернатив”, – отмечает Ластовский.

Чего ожидать от следующего поколения белорусов?

На вопрос, а чего вообще ожидать в этой ситуации и каким ему видится будущее Беларуси, Алексей Ластовский отвечает, что один из вероятных сценариев – постепенная деградация властной системы и затем ее развал. “Другой возможный сценарий – это внешний контур. То, что так много молодых людей сейчас находится за границей, работает и учится там, дает им новый опыт и ценности. Это тоже может быть фактором, который повлияет на ситуацию внутри страны”, – прогнозирует Ластовский.

И напоминает, что некоторые социологи придерживаются мнения, что одной из причин распада Советского Союза стало отсутствие обновления элит: “Люди, которые дослужились до комсомольских лидеров, понимали, что не могут претендовать на руководящие позиции в Политбюро (ЦК КПСС. – Ред.), ведь там все наглухо было занято представителями предыдущих поколений до их смерти. И многих это не устраивало тогда. Сейчас определенные аналогии можно увидеть в Беларуси, где 40-летним приходится быть на вторых ролях”. Поэтому, считает Ластовский, главный вопрос состоит в том, насколько такая ситуация устраивает амбициозных людей в Беларуси.

В любом случае, убежден Вадим Можейко, рассчитывать на новое молодое поколение можно, и это более логично, ведь революции редко делаются стариками. “Но в то же время нужно держать в уме вопрос, а что мы, нынешнее поколение, может сделать для того, чтобы следующее было готово к переменам больше, чем мы? И это вопрос культурных и просветительских инициатив, гражданской активности и политической деятельности. С такой помощью следующему поколению будет проще добиваться перемен”, – подвел итог Мажейко.