Как работают контрсанкции в Беларуси и почему решение об эмбарго — исключительно политическое?

Правительство Беларуси еще на год продлило эмбарго на продукты из «недружественных стран» — теперь запрет, введенный с 1 января 2022 года, действует до конца 2024-го. Соответствующее постановление Совмина было опубликовано на Национальном правовом интернет-портале.

Список «недружественного» импорта в очередной раз подкорректировали, сделав послабления для яблок. Также запрет на продажу таких продуктов можно обойти, если они были арестованы, конфискованы или обращены в доход государства, задержаны таможней и не востребованы в определенный срок.

Кроме того, «санкционка» все же попадает на полки беларусских магазинов, если ее ввозят по специальным квотам (их выдает, в частности, Министерство антимонопольного регулирования и торговли).

За два года действия эмбарго чиновники неоднократно уверяли, что контрсанкции, дескать, пошли только на пользу Беларуси — отечественные производители импортозаместили множество «запрещенных» продуктов — от желейных конфет до сыров и хамона. Но есть ли вообще в этих ограничениях экономический смысл, или речь в первую очередь о политическом решении? Об этом рассказала независимый экономист Алиса Рыжиченко.

— Конечно, никакого экономического смысла в продуктовом эмбарго нет, — отмечает экспертка. —  Другое дело, что такой запрет помогает сохранять тот темп роста инфляции, который есть в нашей стране при существующем регулировании цен. Если на беларусские товары можно сдерживать цены, то на импортные — даже при ограничении торговых надбавок все равно издержки растут: логистические, стоимость ресурсов, — и себестоимость этих товаров повышается.

Говоря простыми словами, если в Беларусь завозить большое количество импорта, продуктовых либо непродовольственных товаров, то уровень инфляции будет расти — и чиновники, подчеркивает Алиса Рыжиченко, ничего не смогут с этим сделать.

— Поэтому решение об эмбарго — исключительно политическое, помогающее сдерживать инфляцию на том уровне, на котором выгодно ее сохранять властям.

Но экономически это невыгодно: импортозамещающие предприятия, о которых говорят чиновники, невозможно организовать на территории нашей страны, даже при наличии финансовых средств, потому что у нас отсутствуют необходимые технологии и введены санкции против ввоза технологий на территорию Беларуси.

Поэтому те импортозамещающие предприятия, которые могли существовать в стране, уже давно были бы построены — а сейчас нет возможности их построить, и это, к сожалению, никак не улучшает ситуацию с импортозамещением.

И еще один момент касательно эмбарго — это такой немножко популистский ход, чтобы показать: вот против нас вводят санкции, и мы их тоже введем, в виде запрета на ввоз определенных товаров. Но, как мы видим, товары, на которые возникает дефицит внутри страны, попадают под послабления.

Правительство Беларуси тут немножко в выгодном положении, оно может менять законодательство, менять условия и правила игры, чтобы предотвратить дефицит определенных товаров. Как это произошло, например, с яблоками.

Ведь в Беларуси на протяжении многих лет ведется борьба за качественное сельское хозяйство, но до сих пор не научились строить нормальные склады и хранить продукты в надлежащих условиях, чтобы они не гнили к зиме.

Поэтому у нас до сих пор зимой возникает дефицит лука, яблок, каких-то элементарных продуктов питания, которые выращивают на территории страны, но так как чиновники не умеют качественно управлять этой отраслью, у нас это все портится, в итоге приходится ввозить импортные продукты.

— Правительству Головченко удалось удержать инфляцию в прогнозных показателях и обеспечить рост ВВП. Правда, инфляционный навес сохранился, а поиск новых рынков в Африке и странах дальней дуги не уменьшил зависимости от России. На ваш взгляд, можно ли назвать экономические решения 2023 года удачными?

— Сложно сказать однозначно — зависит от того, что мы будем считать достижениями. К примеру, ВВП вырос, но за счет чего? За счет наращивания производственных мощностей — что, в свою очередь, приводит к изнашиванию оборудования и технологий (а новые, как мы помним, из-за санкций привезти не могут).

И это в долгосрочной перспективе как раз приведет к обратному эффекту: через год, через два оборудование будет ломаться, чинить его мы не сможем, и производственные мощности будут сокращаться. Если не снимут санкции, мы просто столкнемся с огромными техническими проблемами на производстве. В итоге — пострадает качество продукции, которую выпускают беларусские предприятия.

Инфляцию сдержали — опять же, какой ценой? Ценой сферы торговли, где на сегодня более 70% предприятий работают с низкой рентабельностью (максимум — 1-1,5%), а 26% торговых предприятий убыточны, и лишь менее 5% работают с какой-то прибылью, которую можно реализовывать и реинвестировать в собственное развитие.

Если такая ситуация сохранится, сами предприятия будут закрываться и сокращать работников. Потому что издержки и себестоимость продукции возрастают, а нужно платить зарплаты людям — притом есть указание «сверху», что уровень зарплат не должен снижаться, и он растет быстрее, чем растет производительность труда…

Все эти факторы приводят к тому, что отрасль торговли чувствует себя очень плохо, буквально стоит на коленях — «благодаря» тому, что в Беларуси введено ограничение цен.

Таким образом, резюмирует экономист, принятые правительством меры имеют положительный эффект, — но, с другой стороны, всегда несут и негативные последствия, которые в долгосрочной перспективе имеют большее значение, чем текущие результаты, как, например, здесь и сейчас сократить уровень инфляции.