Есть в экономике такое понятие «словесная интервенция». В широком смысле это поддержание чего-либо исключительно на словах. Когда сказанное авторитетными людьми имеет в обществе существенный вес.
Чаще всего такой метод используется политиками и финансистами для поддержания финансовой стабильности. В Беларуси же подобные упражнения в устной речи наших т.наз. лидеров больше напоминают сладкие (или не очень) заклинания – о том, каким бы им хотелось видеть настоящее и будущее.
Причем, базируются эти пожелания чаще всего на оценках, сделанных в прошлом или под воздействием прошлых представлений самих «авторов сценария».
Ярким примером вполне могут стать недавние заявления Александра Лукашенко, сделанные в ходе разговора с российскими журналистами. Там он много говорил о грядущих изменениях в Конституции страны.
Похоже, сама идея конституционной реформы, выдвинутая президентом пару лет назад, нынче воспринимается им как спасательный круг для самого себя. Под эту марку (ему так кажется) можно сбить протестные настроения, что-то пообещать Путину, снова показать себя сильным лидером.
Возможно, если бы такие предложения прозвучали в преддверии президентских выборов, и не только прозвучали, но и были широко обсуждены в обществе, ситуация в стране была бы сейчас более спокойной. Но история, как известно, не дружит со всякими «если бы».
Сейчас для власти доставать из рукава карту под условным названием «конституция» – очередной вариант из разряда тупиковых. И вот почему.
Проведя выборы по стандартной схеме с итоговыми «80+», а затем устроив кровавую бойню на улицах белорусских городов, после которой власть не только не покаялась, а продолжает усиливать давление на своих оппонентов, она окончательно поставила крест на доверии к себе со стороны большей части общества.
В таких условиях можно принимать какую угодно Конституцию (в свое время и сталинская считалась самой демократичной в Европе), но это никак не повлияет на отношение людей к этой власти.
Можно объявить досрочные выборы. Однако механизм формирования избирательных комиссий и допуска наблюдателей к подсчету голосов в Конституции не прописывается.
Значит, провести выборы можно точно так же, как все предыдущие – нарисовав «элегантную победу».
Наконец, даже нынешний Основной закон декларирует, что «никто не должен подвергаться пыткам, жестокому, бесчеловечному либо унижающему его достоинство обращению или наказанию». Это, однако, не помешало «зверью» (как выразился гродненский мэр) издеваться над задержанными.
А посему смею предположить: вышеупомянутый план в нынешнем виде лишь дает возможность Лукашенко выиграть время.
Предложение менять Конституцию на фоне творящегося беспредела – ловушка, в которую власти пытаются загнать оставшихся на свободе активных граждан. Реформу Основного закона можно и нужно обсуждать, но перед этим, как минимум, необходимо прекратить насилие в отношении оппонентов власти и блокирование десятков независимых медиа.
Разговор на эту тему в ситуации, когда глава государства называет недовольных граждан «крысами», «овцами» пр., поощряет избиения мирных демонстрантов, выглядит как минимум издевательством над здравым смыслом.
Вдохновленные поддержкой Кремля, белорусские власти продолжают курс на то, чтобы выдавить из страны (кто не уедет — пересажать) лидеров Координационного совета, задавить в зародыше студенческие выступления, даже, если они выражаются в «несанкционированном» пении «Купалинки» в здании собственного вуза.
С каким гражданским обществом после этого собирается разговаривать Лукашенко? Только с тем, которое выскажет ему очередной одобрямс на очередном т.наз. «всенародном собрании»?
Всех, кто думает иначе, он традиционно обвиняет в том, что они хотят продать госпредприятия, ввести платную медицину, и вообще продать нас «проклятым буржуям».
Подобные обвинения в адрес оппонентов мы слышали от него более четверти века. И ни к одному из них не было приведено хоть каких-нибудь веских доказательств.
Похоже, эти стереотипы (равно, как и стойкое желание НАТО захватить белорусские картофельные поля, превратить наши цветущие города в руины и т. п.) родились и живут лишь в голове бессменного президента, которому удобно стало ковать собственный образ защитника Беларуси от всех бед и напастей.
Сейчас этот образ заметно потускнел, на большинство он уже не действует. Но словесные интервенции катятся из уст «голого короля» словно по инерции. Очевидно, сам он продолжает истово в них верить, отчасти передавая эту веру тем, кто его окружает. Они, в свою очередь, говорят ему то, что он хочет слышать.
Такой замкнутый круг, когда власть слушает и слышит только себя (либо собственных сторонников, число которых резко уменьшается) погубил не одну авторитарную модель на планете Земля, включая такую, казалось, мощную и непоколебимую, как СССР.
Но проблема в том, что выйти из этого порочного круга, вовремя сделать первый шаг, мало кто решается.
В Польше тридцать лет назад генерал Ярузельский решился. И остался в памяти народа если не героем, то хотя бы человеком, достойным того, чтобы говорить о нем как о мужественном лидере. Мужество ведь не в том, чтобы защищать себя с автоматом от мирных демонстрантов, уж, тем более, не в том, чтобы пересажать всех, кто не гладит тебя по головке.
Наверняка в обществе есть еще немало тех, кто нынешнюю власть поддерживает. Кто свято верит в сакральный миф о стабильности и процветании державы под мудрым и чутким руководством правящей десницы.
Но очень многие белорусские граждане оказались чувствительны к аморальности и бесстыдству власти. У них чувство собственного достоинства перевесило страх и ту социальную лень, в которой по большей части живет постсоветское пространство.
Кто-то называет это парадоксом. Но я все же склонен считать такой поворот закономерным.
Так бывает в истории, когда долгий застой, пребывание в некой иллюзорной прострации резко заканчивается под воздействием неких обстоятельств. Которым сопутствует накопившаяся усталость значительной части общества от старорежимных понятий.
Тогда общество разом сбивает розовую пелену, мешающую видеть реальную картинку. И очень быстро переходит в активную фазу.
Власть не хочет этого признать. Она продолжает жить прошлым, вешает все те же ярлыки, придумывает разговор Ника и Майка и рвется сочинять новые серии из того же цикла. Все потому, что очень не хочется уходить. Если не хочешь уходить сам – надо убрать своих врагов. Убрать с улиц дубинками и водометами. Убрать их за решетку. Наконец, убрать их из страны.
Но умная женщина, нобелевский лауреат Светлана Алексиевич сказала все правильно: против Лукашенко не улица, а народ. Не Координационный совет, а сотни тысяч обычных и очень разных людей.
Лукашенко не то, чтобы не понимает этого, а заставляет себя не понимать. Он убеждает себя и приехавших смотреть ему в рот пропагандистов из Москвы, что никакой оппозиции в Беларуси нет, есть лишь ОН, за которого «подавляющее большинство» (хотя слово «подавляющее» в данном случае на 100% истинно!), у которого горстка негодяев и отщепенцев, управляемых злобными американцами через мессенджеры, хочет отнять страну.
Страну, которую ОН лично обустраивал все эти годы. Без которого она пропадет, а его сторонников (подавляющее большинство!) перережут, съедят и не подавятся.
Вот такая каша в голове. И с ней этот человек из прошлого хочет принять новую Конституцию. Хочет говорить с Путиным об интеграции.
Декларирует разговор с представителями гражданского общества в Беларуси, которых, судя по всему, сам же и назначит.
Высказанные мнения могут не совпадать с точкой зрения администрации сайта и не накладывают на неё никаких обязательств.