– Евросоюз недавно принял очередной пакет санкций против официального Минска. Можно ли говорить, что сегодня у Евросоюза есть четкая стратегия в отношении Беларуси, или это все-таки тактическая реакция на какие-то конкретные обстоятельства?
– Я бы не назвал это стратегией. Беларусь идет довеском к России. И это логично, ведь на войне нельзя абстрагироваться от того, что Беларусь с точки зрения международного права является государством-агрессором.
Более того, в резолюции ООН в начале марта также говорится об ответственности Беларуси за агрессию России против Украины. Тот факт, что Минск попадает в эту категорию, автоматически формирует многие политические подходы.
При этом следует понимать, что Беларусь является международно признанным независимым государством с формальным суверенитетом. И в этом плане отношение к Беларуси всегда будет отличаться от отношения к ДНР или ЛНР, вне зависимости от того, что будет дальше в российско-белорусских отношениях. Мне кажется, Лукашенко окончательно отрезал себя на обозримую перспективу от возможности новой «перезагрузки», от возможности повторения 2015 года, от любых попыток найти с ним общий язык.
Но, к сожалению, нет четкого представления о том, какой Беларусь Запад хотел бы видеть после войны и как он мог бы этого добиться. Мы хотели бы видеть Запад членом европейской семьи наций, страной, попадающей в ту же категорию отношений с Евросоюзом, что и Украина, Молдавия и Грузия – пока не знаем. Поэтому стратегии нет, потому что нет даже «идеального» видения будущего отношений с Беларусью.
– Белорусам, конечно, обидно слышать и понимать, что страна идет “лишней” к России. Тем не менее, санкции против Беларуси не такие сильные, как против России: Запад все же различает Москву и Минск.
– Мне самому стыдно это видеть и констатировать. У Беларуси был шанс выйти из этой категории, в августе 2020 года был исторический шанс, которым, к сожалению, общество и страна не воспользовались. Если Россия как-то начнет предпринимать действия по прекращению суверенитета Беларуси и ее присоединению к России, Запад, конечно, попытается как-то этот суверенитет отстоять. Но это, пожалуй, все, что можно сказать сегодня.
Конечно, Беларусь не воспринимается как полностью независимое образование во время войны между Украиной и Россией. Если бы у Лукашенко (а тем более у белорусского народа) был реальный выбор, Беларусь не позволила бы использовать свою территорию для осуществления этой агрессии.
Санкции тоже разные, потому что они основаны не только на том, что нужно сделать, но и на том, что можно сделать. И, кстати, я не согласен с тем, что санкции, введенные в отношении Беларуси, слабее тех, которые введены в отношении России. Но понимание того, что это разные случаи, на Западе присутствует.
– Лукашенко пытается использовать ситуацию с украинским хлебом, чтобы лишний раз напомнить себе попробовать разыграть “гуманитарную карту”. Удастся ли ему добиться хоть какого-то снятия санкций в связи с хлебным вопросом?
– По-моему, нет. Во-первых, это не воспринимается как независимая позиция Лукашенко. Именно потому, что Путин с энтузиазмом поддержал отмену санкций против Белоруссии в обмен на провоз зерна через Белоруссию – стало понятно, что это согласованная позиция. Что это попытка добиться хотя бы небольшой трещины в броне европейских санкций, а затем применить ту же процедуру к России. Поэтому здесь нет самостоятельной позиции Минска.
Другая. Не очевидно, что есть какой-то практический смысл в этом пути через Беларусь. В прибалтийских портах украинское зерно можно обходить через Польшу. Экспорт украинского зерна является стратегическим вопросом для Украины, но не глобальным вопросом глобальной продовольственной безопасности. Поэтому я думаю, что все эти попытки Минска ослабить санкции ни к чему не приведут – Запад на такие “размены” не пойдет.
– Некоторые заявления Лукашенко заставили наблюдателей говорить о том, что он пытается “переобуться”. Два месяца назад вы сказали, что «Лукашенко снова пытается сесть на ту же лошадь, что и в 2008 и 2014 годах. Но теперь это не сработает». Что-то изменилось с тех пор?
– Меня давно уже не удивляет, что Лукашенко в одном выступлении может высказывать очень разные позиции. Для человека, называвшего себя «православным атеистом», это неудивительно. Он может использовать в голове совершенно разные понятия, особенно если ему это нужно.
Думаю, он пытается найти возможности для маневра — но у него ничего не получается. Более того, сегодня его положение еще хуже, чем было 2 месяца назад. Ведь 2 месяца назад мы смотрели на ситуацию в свете вывода российских войск с территории Беларуси – а сегодня видим, что на юге Беларуси опять некая эскалация. Учения, боевые учения – трудно отделаться от впечатления, что это не по инициативе Лукашенко. Скорее всего, ему в Москве говорят, что делать, чтобы держать украинцев в напряжении.
Таким образом, все, что говорит Лукашенко, теряет смысл на фоне того, что он делает. И делает провокационные маневры и прочее. Спустя два месяца после публикации письма Макея к европейцам, Минск не получил никакого ответа, Запад не пошел на контакты с Лукашенко, санкции только усиливаются. Так что – да, Лукашенко пытается сесть на ту же лошадь, но у него не получается.
– Беларусь живет в реальности, где всегда существует угроза суверенитету. В последнее время появилось много информации о том, что Кремль якобы рассматривает возможность проведения референдума о присоединении Беларуси. Могут ли такие идеи действительно рассматриваться в Москве и как на них может ответить Лукашенко?
– В последние годы я говорю об одном и том же – о том, что непосредственной угрозы утраты формального белорусского суверенитета нет. Точнее, угрозы официального и формального присоединения Беларуси к России нет. Не секрет, что за все годы пребывания Лукашенко у власти Беларусь теряла свой суверенитет.
Но непонятно, что Россия может получить от присоединения Беларуси. Но если завоевать, аннексировать Украину, присоединение Беларуси становится необходимым в условиях условного восстановления СССР. Без присоединения Украины присоединение Беларуси не имеет смысла. Это не вызовет такого энтузиазма, как Крым.
Появятся только новые проблемы. Часть населения Беларуси будет активно протестовать. А как белорусы протестовать умеют – Кремль видел два года назад.
В России проще добиться подчинения населения репрессивными шагами. Это проще, чем придумывать какие-то сложные политические схемы, в частности с присоединением Беларуси. Мне кажется, что риска формальной утраты Беларусью государственной независимости нет.
Фактически союз режимов Лукашенко и Путина достиг точки, когда Лукашенко больше не может сопротивляться давлению Москвы. В этом смысле Лукашенко был и остается для Москвы идеальным лидером Беларуси. Лукашенко делает все, что от него требуется для Москвы. И просит в ответ совсем немного, минимальные экономические субсидии. По сравнению с войной на Украине белорусский режим просит копейки.
КОММЕНТАРИИ
ОБСУДИТЬ ПРАВИЛА КОММЕНТИРОВАНИЯ